— Моя личная жизнь тебя не касается, Малфой, — холодно отозвалась Гермиона, окинув его презрительным взглядом. — И я не собираюсь тебе доказывать существование куда более достойного мужчины, чем ты.
— Достойного тебя? — раздражённо откликнулся он, стараясь выпутаться из дурацкой ситуации, в которую его угораздило попасть. — Думаю, все тупицы и калеки мира и вправду достойны такой особы, как ты, Грейнджер. Ведь тебя только и привлекают жалкие и убогие неудачники? Или ты на них западаешь, зная, что тебе не светит большее?
— Чтобы ты знал, — уперев руки в бока, Гермиона понизила голос и начала наступать, вынудив Драко невольно податься назад, — меня привлекают умные, интересные, а главное, приятные в общении мужчины, у которых тебе стоило бы поучиться манерам. Так что не стоит по своим предпочтениям судить о вкусах других людей, Малфой!
— Мои предпочтения позволяют мне встречаться только с лучшими женщинами, Грейнджер, — резко остановившись, сказал он, и Гермиона едва не врезалась в него, отчего у Драко случился мимолётный эффект дежавю. — Куда более привлекательными, чувственными и сексуальными, чем ты. Хотя у такого синего чулка в принципе отсутствуют все вышеперечисленные качества.
Её глаза злобно сверкнули, а Драко, до сих пор ощущавший аромат Мэри, с раздражением подумал, что теряет время, которое мог бы провести в поисках действительно нужной ему девушки вместо того, чтобы нянчиться с Грейнджер.
— Откуда тебе знать про мою чувственность, Малфой? Ты явно не тянешь на роль осведомлённого в таких вопросах эксперта! Уверена, ты и понятия не имеешь, как доставить женщине удовольствие, потому что это огромное неудовольствие — просто находиться рядом с тобой, не говоря уже о прочих вещах!
Драко удивлённо вскинул бровь: а Грейнджер, определённо, стала смелее.
Между тем вокруг них уже столпились зеваки, жаждущие развлечения и потому с удовольствием слушающие их словесную перепалку.
— Когда моя девушка вчера стонала подо мной, она, несомненно, получала такое удовольствие, которое тебе вряд ли светит испытать, Грейнджер, — едко отозвался он, мысленно поразившись, что говорит о сексе с Гермионой — величайшей чопорной зубрилой всех времён и народов.
— Ты омерзителен, Малфой! Если ты ждёшь, что я буду тебе изо всех сил пытаться доказать, что мой парень, в отличие от тебя с твоими мифическими способностями, обладает настоящим талантом доставлять удовольствие девушке, то ты глубоко ошибаешься, — победоносно взглянула она и, развернувшись на каблуках, гордо зашагала прочь, оставив опешившего Драко смотреть ей в спину.
— Мне достаточно самой это знать, в чём я в очередной раз и смогу убедиться уже сегодня, — донеслись до него её последние слова, скорее, обращённые к себе, чем к нему, а затем он увидел, как Гермиона, повернувшись к нему вполоборота, загадочно улыбнулась своим мыслям, прежде чем аппарировать.
Когда Драко пришёл в себя, то понял две вещи. Во-первых, Грейнджер, безусловно, кто-то трахал, и это был не Уизли, а во-вторых, похоже, она пользовалась такими же духами, как и Мэри, раз этот запах растворился вместе с ней в миг, когда исчезла.
Сам не зная почему, Драко думал об этом всю оставшуюся часть дня.
Стоит ли говорить, что оставшаяся часть дня тянулась бесконечно.
*
День прошёл незаметно. Гермиона словно летала, ощущая себя невесомой, как пёрышко, и, казалось, ничто на свете не способно выдернуть её из окрылённого состояния, дарящего одухотворение и счастье. Целый день она вспоминала вчерашний вечер, тихо посмеивалась и краснела, думая о его окончании. Боже, они с Крисом вели себя, как подростки: безрассудно, смело, даже немножко аморально, но при этом не заходили слишком далеко. И это лишь распалило интерес Гермионы, ведь если она испытывала такое удовольствие от умелых ласк Криса, то могла только предвкушать, что её ждёт, когда они позволят себе гораздо больше, чем петтинг на диване.
Безусловно, смену её настроения заметили все: коллеги, босс и даже Малфой, который совсем немного вывел её из равновесия. Но и это было к лучшему, Гермиона даже была ему благодарна, потому что, если бы он вдруг не возник за спиной, она точно разболтала бы тем дотошным девицам из бухгалтерии, в чём причина её настроения. Гермиона уже давно знала, что эту троицу можно смело отправлять на допросы в Визенгамот, потому как та способна была мастерски выпытать любую информацию в рекордно короткие сроки у кого угодно, даже не пользуясь сывороткой правды. И лишь странное поведение Малфоя, который не сводил с неё глаз, а ещё… пах, как Крис, не давало Гермионе сосредоточиться на беседе и заставляло исподтишка наблюдать за ним и его странными перемещениями в пространстве.
Чуть позже Гермиона поняла: мерзавец остался прежним со своей потребностью оскорблять и задевать других людей, что при его внешности было закономерно: испокон веков величайшие подлецы на Земле ровно настолько красивы внешне, насколько уродливы внутри. И это был как раз тот самый случай. Поэтому Гермиону огорчил неоспоримый факт: Крис, мужчина, который превосходил Драко по всем параметрам, пах так же, как и его антипод.
— Думаешь, какой-то там козёл, которого ты презираешь, пахнет так же, как я? — вечером спросил Крис, разливая вино по бокалам. — Исключено, Мэри. Парфюм мне делают на заказ, и его формула индивидуально изготовлена давно. Может, тебе показалось? Просто мне тоже порой мерещится, что я слышу твой голос, чувствую твой запах, а иногда даже прикасаюсь к тебе. Не глупость ли?
Гермиона нахмурилась, неожиданно осознав, что в последние несколько дней с ней происходило то же самое, и она могла поклясться, что уж запах Криса ей точно было сложно перепутать.
— Не знаю, Крис, я уверена, что мне не показалось. Если бы я не знала тебя — могла бы даже подумать, что ты и есть тот… — насмешливо протянула Гермиона и осеклась, потому как её прострелила внезапная догадка, от которой внутри вмиг всё сжалось.
Ну уж нет. Нет, нет и ещё раз нет! Такого просто не может быть!
— Мэри? — обеспокоенно спросил Крис, сжав её руку. — Всё в порядке?
А Гермиона медленно повернулась к нему и, как будто встретив его в первый раз, отчаянно попыталась разглядеть лицо в кромешной тьме, параллельно борясь с дурацкими мыслями, одна абсурднее другой. Естественно, увидеть Криса не вышло, и постепенно она начала успокаиваться, убеждая себя, что, скорее всего, в последнее время слишком много времени посвящала работе, раз ей начали казаться немыслимые вещи.
— Всё хорошо. Просто… померещилось, — непринуждённо бросила Гермиона и сделала несколько больших глотков вина, пытаясь заглушить противное чувство, поселившееся в груди непонятно из-за чего.
Крис хмыкнул и, как и она, замолк на какое-то время, пока Гермиона внезапно не выпалила:
— Скажи, а если я вдруг оказалась бы тем человеком, которого ты давно ненавидел и презирал, ты бы перестал со мной общаться?
— Ты бы не смогла им оказаться в любом случае, Мэри, потому как он мёртв, — сухо изрёк Крис, и Гермиона поняла, что он окунулся в малоприятные воспоминания.
— И всё-таки? — не сдавалась Гермиона, полностью развернувшись к нему.
Она не видела Криса, а оттого не могла прочесть по лицу, какие чувства его обуревают, и потому затянувшееся молчание настораживало.
— А как бы поступила ты, Мэри, если бы узнала, что я, к примеру, тот придурок, с которым ты сегодня поругалась? — неожиданно тихим голосом поинтересовался Крис, и Гермионе на секунду стало жутко, по-настоящему страшно. А что если Крис вправду оказался бы Малфоем? Конечно, это вполне тянуло на сюжет одного из многочисленных дешёвых романов, продающихся возле кассы в провинциальных супермаркетах, но вдруг это произошло бы? Смогла бы она опираться лишь на впечатления и чувства, возникшие у неё в процессе общения, абстрагировавшись от прошлого? Ответов на эти вопросы у неё не было.