— Наша пациентка пришла в себя, — заметил блондин, — мы с ней поболтаем немного. Георгий Петрович, оставьте нас, пожалуйста.
Доктор послушно направился к двери, задержавшись лишь на секунду.
— Если девушке станет хуже, я в соседнем номере.
Блондин кивнул и обратился ко мне:
— Давай без интермедий. Я спас тебе жизнь. Ты мне должна. Так что рассказывай, чем насолила Шиманскому. Как на духу.
Под прицелом его глаз было неуютно. Борясь с головной болью, я осторожно села и оперлась о спинку кровати.
— Кто такой Шиманский? — пробормотала я. — И кто вы такой?
Блондин медленно принялся закатывать рукав рубашки, обнажив крупные часы на запястье. В памяти высветилась рекламная иллюстрация с бравым моряком на фоне волн, которую недавно доводилось переводить — совершенно такой же. Занимаясь вторым рукавом, блондин продолжил:
— Не люблю, когда из меня делают дурака. Люди Шиманского пытались тебя прикончить. Одному почти удалось. За что? Ногу на танцах отдавила?
Я закашлялась, в горле отчаянно запершило — как раз в том месте, куда давили пальцы нападавшего.
— Не знаю никакого Шиманского. — Я пыталась звучать убедительно, хотя казалось, что мне все равно не поверят — такое же чувство я вечно испытывала у врача в детской поликлинике: вроде и болела на самом деле, а не могла отделаться от мысли, что симулирую. Я повторила: — Я не знаю, кто такой Шиманский. Но видела, как мужчина средних лет, очень похожий на криминального авторитета, застрелил парня на заднем дворе клуба. В желтом пиджаке. Парень в желтом пиджаке… Был… Потом убийца увидел меня. И все началось. И… я благодарна за спасение, но прошу вас не фамильярничать.
Брови блондина изумленно взметнулись.
— Убийство? Если Шиманский… И если ты его правда не знаешь, отчего сказала иначе в холле?
— Мне надо было выйти из клуба. В тот момент я бы Обаму назвала другом детства.
Блондин одобрительно усмехнулся. Затем пошарил в кармане и вытащил телефон.
— Сейчас я покажу тебе Шиманского. Скажешь, он был или не он… Погоди.
— А мой телефон? — Я опустила пальцы в карман Никиного пальто, лежащего рядом на тумбочке, и выудила свой смартфон. — Я вам сама покажу. Так получилось, что я сняла убийство на камеру.
Мой собеседник присвистнул.
В глазах рябило, и я не могла сфокусировать зрение, чтобы выбрать видео из медиа- галереи. Блондин не выдержал и изъял у меня мобильный. Пощелкав пару секунд, он уставился на экран и снова присвистнул.
— Вы отвезете меня в полицию? Надо сообщить, — облизнув пересохшие губы, сказала я.
— Не надо в полицию, — тихо ответил блондин, не отрываясь от просмотра. — Да, это Шиманский. Он — сам полиция.
— В смысле?
Блондин поднял голову и, глядя исподлобья, проговорил медленно, почти по слогам, будто азбучную истину:
— Местные власти надо знать в лицо. Это полицейский генерал, одна из шишек вашего региона.
— Не бандит? — Кажется, я глупо моргала, не понимая, зачем меня разыгрывают. — Вы не обманываете?
— Зайди в интернет и полюбуйся, — склонил голову блондин.
В комнату ворвался высокий мужчина в наскоро наброшенной рубашке. Я узнала олигарха. Он полоснул по мне взглядом и коршуном налетел на блондина:
— Сергей, зачем ты притащил ее сюда? Что вообще происходит?! Айболит сказал, я не поверил…
— Валера, не кипятись, — остановил его, спокойно подняв ладонь, блондин. — Ты хотел подарок судьбы? Вот тебе подарок судьбы.
— Пионерка?! На кой она мне?!
Блондин протянул ему мой смартфон и с расплывающейся на лице улыбкой пояснил:
— Это не пионерка. Это козырь в рукаве! Да еще какой козырь — туз! Смотри, что она записала.
Бурля гневом, Валерий мельком взглянул в экран, потом вперился в него своими огромными глазами, которые, казалось, с каждой секундой становились все больше.
— Черт бы меня побрал… — пробормотал он и зыркнул на меня: — Вы все видели? Это вы снимали?
— Да, — ответила я чуть слышно.
Если у блондина взгляд был прицельный, то у этого — огненный. Сведенные на переносице брови, темные глазищи, подведенные черными, будто бархатными ресницами. Мне опять стало не по себе, будто я лгу, и меня вот-вот выведут на чистую воду. Я автоматически обхватила себя руками и сжалась. Утешало только одно: эти двое убивать меня не собирались… А как же полицейский генерал?