Еще до конца дня Элеазар Бенейтес, наркобарон Картеля Бенейтес, сделал свой ход.
Если бы вы не следили за ним, то могли бы и не заметить. Но по мере того, как тянулись часы после смерти его внучки, все становилось ясно.
Бенейтес защищал женщин. Любая женщина, связанная с Картелем или связанная с ним, была взята под его защиту, перемещена в дома повышенной безопасности или постоянно сопровождалась телохранителями.
Елеазар считал, что мы подверглись нападению, иначе зачем бы он принял такие меры?
— Они ускоряются, — заметил Дмитрий, когда мы обсуждали смерть в моем кабинете.
Мои мужчины и женщины рассредоточились в комнате, и даже бабушка показала свое лицо. Единственным человеком, отсутствующим, была Елена.
— Что-то их напугало.
— А может, они чувствуют себя увереннее, — возразил
Роман, усаживаясь на пол и прислоняясь к книжной полке. Они успешно убили четырех женщин, не оставив никаких улик. Я бы тоже чувствовал себя чертовски уверенно.
— Реакция Елеазара весьма любопытна. Это было от Артема.
Он сидел в кресле, Роксана сидела у него на коленях, ее белые волосы обрамляли его плечи. Все посмотрели на Данику. Свернувшись калачиком на стуле, балансируя на лодыжках, Даника выглядела расчетливо.
— Это меры предосторожности, которые он предпринимает, но я думаю, было бы смело предположить, что он ничего не знает. Как быстро он действовал...Это временная шкала человека, который знает что-то большее, чем все мы.
Я согласился с Даникой. Бенейтес не был дураком. Никто не мог управлять Картелем более шести десятилетий, только будучи идиотом можно было на это надеяться.
Федор заговорил, откинувшись на спинку стула Даники:
— Бенейтес известен своей высокой безопасностью.
Есть хороший шанс, что кто-то из его людей или камер что-то заснял. А может быть, даже ребенок в школе.
— Грустно проговорила Олеся. Я кивнул, обдумывая информацию и приходя к выводу.
— Не спускай глаз с Ломбардцев, Макдермоттов и Лефевров. Нет никаких сомнений, что они тоже следят за Бенитесом, и мне любопытно посмотреть, как они это делают.
С этим заключительным заявлением моя семья начала расходиться. Даника вытянула ноги.
— Ты хочешь, чтобы я рассказала Елене?
— Это не ее дело, — резко сказал Дмитрий.
Он был в особенно кислом настроении после того, как Татьяна сказала мужу, что Елена ей нравится; Дмитрий воспринял это как личное оскорбление.
Она здесь, чтобы помочь моей жене, а не советовать нам по вопросам мафии. Роман согласно кивнул. Даже Роксана выглядела так, будто согласилась, хотя я уверен, что ее доводы отличались от доводов мужчин.
Я проигнорировал их и сказал Данике:
— Я сам скажу Елене.
— Ты уже что-нибудь вытянул из нее? — спросил Роман, глядя на Данику с пола. Никто из них не знал, как правильно пользоваться мебелью. Даника покачала головой, мельком взглянув на меня.
— Нет, пока нет. Она...
— Сука? — ответил Роман.
— Роман, — предупредил я. Он заметил выражение моего лица и быстро пробормотал извинения.
— Я собиралась сказать «отстраненная», — перебила Даника. Она просто немного сложнее, чем все остальные, с ограничениями. Я расколю ее, не волнуйся.
Мы обсудили еще несколько насущных вопросов, прежде чем заседание было закрыто. Через несколько дней Артем проинструктировал нас о безопасности "хорсераса", а Федор, о том, как продвигается работа лаборатории и когда будет готова следующая партия.
После встречи я разыскал Елену.
Она не была ни в своей комнате, ни с Татьяной; вместо этого я нашел ее в библиотеке.
Елена стояла на коленях на полу, перед ней веером лежали книги, которые она, казалось, разбирала. Завеса каштановых волос упала вперед, скрывая ее лицо.
Она потянулась вперед, чтобы взять книгу вне досягаемости, давая мне хороший вид на ее зад. От ее сладкой персиковой попки до длинной, без единого изъяна шеи, Елена была воплощением искушения.
Она была высокой, гибкой женщиной, достаточно близкой к моему росту, чтобы я мог поцеловать ее, входя в нее. Ее впадины и изгибы были главными героями всех моих снов за последний год.
— Елена, — сказал я.
Она резко вскинула голову, ее зеленые глаза остановились на мне. С того момента, как я впервые увидел ее, она всегда напоминала мне нимфу из детской сказки.
Красивая, неземная, потусторонняя.
В сочетании с ее странными, но красивыми чертами лица Елена была источником многих фантазий, оказавшись столь же недосягаемой, как и мифическая лесная фея.