— Нет. Ещё нет.
— Обязательно позвони им, — сказал он. Ты можешь воспользоваться телефоном в моем кабинете.
Кому я вообще буду звонить? Меньше всего Мне хотелось разговаривать с человеком по фамилии Агостино. Мои подруги детства, София и Беатрис, были заняты своими детьми и жизнью. Но кому еще было звонить? У меня не было никаких других связей с Чикаго, никаких других людей, о которых я заботилась .
— Я так и сделаю, — пробормотала я.
Константин что-то сказал Борису по-русски, и портной поправил булавки.
Пока он отвлекался на него , я еще раз обыскала его комнату. Не знаю, что я искала, но что бы это ни было, я его не нашла. Затем под кроватью, в тени, я заметила знакомую пару зеленых глаз-бусинок.
— Отвали, — одними губами сказала я бабушке.
— Бабушка плохо реагирует на угрозы, — предупредил Константин.
Услышав свое имя, толстая полосатая кошка потянулась и выскользнула из-под кровати. Она направилась к Константину.
— Для такого большого кота она очень хорошо крадется, — заметила я. Бабушка проскочила мимо Бориса, зашипела на него и потерлась о ноги Константина. Борис вскинул руки вверх.
— Ах, нет, ты не знаешь. Константин подхватил ее одной рукой и осторожно отодвинул в сторону. Она очень хорошо умеет прятаться, когда ей этого хочется. Кошка уселась на стол, облизывая лапы.
— Где ты ее взял?
— Взял с собой, когда возвращался с Москвы, — сказал он. Она пыталась убить одну из собак. Я подумала об огромных убийцах медведей снаружи.
— И как ? Она не пострадала ?
— Не совсем. Она позволила Роксане промыть ее раны и с тех пор живет с нами. Даника верит, что она наша святая покровительница.
— А Татьяна считает её королевой. Константин засмеялся. Звук отскакивал от стен, яркий и чарующий. Я скрестила руки на груди, мое сердце странно ускорилось.
— Тебе еще что-нибудь нужно от меня?
— Нет, это все. Его глаза скользнули по мне, цепляясь за каракули на моих предплечьях и руках. Я попыталась засунуть их поглубже в грудь.
— Ты пытаешься прочесть мои слова?— потребовала я ответа.
— Откуда еще мне знать, что творится у тебя в голове?
Меня охватило чувство стыда, и я поспешно отступила назад, почти прижавшись спиной к стене. Константин смотрел на меня с напряженным выражением лица. « Не бей меня!»
— Я не собираюсь врезаться в стену, — отрезала я, поворачиваясь на каблуках. У меня есть дела. До свидания.
— До свидания, Елена, — крикнул он мне вслед.
Тупой блядь, человек! — думала я, мчась по коридору. Как
он посмел вторгнуться в мой мозг? «Вот дерьмо!»
Я налетела на кого-то, и мы оба повалились на бок. Я поймала себя прежде, чем ударилась о землю, но другой человек упал с шлепком, прежде чем заметила ее.
— Даника? Я посмотрела вниз.
— Ты в порядке? Она быстро поднялась, потирая лоб.
— Боже, у тебя твердая голова, Елена. Кажется, я сломала себе череп. Я сдержала улыбку.
— С твоим черепом все в порядке. Даника потерла ее еще несколько раз, прежде чем критически оглядеть меня.
— Ты действительно красная. Ты в порядке? Ее глаза метнулись за мою спину, отмечая коридор, из которого я шла. Осознание овладело ее лицом.
— Оооо.
— Что ты хочешь этим сказать? Даника изобразила невинность.
— Ничего.
— Я не вмешиваюсь в ваши отношения с Романом; я хотела бы того же отношения к себе. Ее лицо застыло.
— Иногда ты бываешь немного стервой, Елена. Я могла быть такой. Было несправедливо быть жестокой с Даникой, после всего, что она так хорошо ко мне относилась.
Но я не была глупой; Даника не была добра ко мне по доброте душевной. Она пожала плечами.
— Но разве не все могут быть иногда такими ? Я пойду к Рифату Денисюку. Ты хочешь пойти со мной?
— Рифат Денисюк?
— Бухгалтер Константина. Держатель общака. увидев мое неуверенное выражение лица, Даника настаивала:
— он очень эксцентричный. Он живет в старом садовом сарае на краю поместья.
Это привлекло мое внимание. Выход на улицу был лекарством, которое мне нужно было, чтобы вылечить мои раскрасневшиеся щеки и учащенное сердцебиение.
— Показывай дорогу.
Рифат Денисюк жил в ветхом сарае среди разросшихся деревьев и кустарников. Усадьба все еще виднелась за верхушками деревьев, но здесь было тихо и уединенно. Я вздохнула с облегчением.
Пока не раздался голос:
— Кто идет?
— Это я, Рифат, — позвала Даника. И я привела с собой Елену Фальконе, — скрипнула выщербленная входная дверь, и из нее высунулась голова старика, его длинная седая борода была первым, на чем я сосредоточился. Она капала на землю, собирая грязь и листья.