Прежде чем я успела понять, кто это был, что это было, позади меня раздался громкий рев.Я обернулась и увидела множество черных машин, подъезжающих к дому, разрывающих газон и уничтожающих безупречные цветы. Даже забор рухнул в суматохе.
Люди выскакивали из машин, держа оружие наготове и пряча лица. Вокруг раздавались крики, но не по-английски и не по-итальянски.
У нас проведут обыски. Либо правительством, либо другим синдикатом. Кто бы это ни был, они были здесь, чтобы напасть, и я была хорошей мишенью.
Я отступила назад, готовая бежать, пытаясь придумать лучший маршрут. Что-то вдавилось мне в голову, холодно коснувшись черепа.
Я сразу все поняла. Пушка. Я же не выросла в «Коза Ностре» и не знаю, каково это, когда к твоей голове прижимают дуло пистолета. На мгновение мне показалось, что это Таддео.
Мой муж наконец-то набрался смелости и решил убить меня. Я была почти горда. Но затем раздался голос с сильным акцентом:
— Мы не хотим причинить вам вреда. Ведите себя прилично, и вы будете жить. Голос был русский, и не злой.
Слева послышался звук приближающихся сапог, и в поле моего зрения появился огромный мужчина. Короткая стрижка, карие глаза, суровое лицо, с выражением, которое почти напоминало разъяренного питбуля.
Татуировки покрывали его верхнюю часть щеки, клянясь в верности своей организации.
— Елена Фальконе? — спросил он с более легким акцентом, чем человек позади меня. Я молча кивнула. Пистолет не двигался.
— Отведите ее в фургон. В моей крови начали образовываться сосульки. Я не была дурой. Очевидно, эти русские были здесь, чтобы разобраться с Таддео, с Соколами. Или со мной.
Хотя, как женщина, мое участие в мафии никогда не заслуживало достаточного внимания, чтобы сделать меня угрозой, я все еще была собственностью Фальконов и подвергалась наказаниям, предназначенным для них.
Я судорожно сглотнула. Я никак не могла быть наказана за поступки Таддео, какими бы они, черт возьми, ни были.
— Таддео наверху, — сказала я, привлекая их внимание. Если ты будешь приставать ко мне, он уйдет. На лице питбуля промелькнуло удивление. Он одарил меня свирепой улыбкой, изгиб его губ больше походил на насмешку.
— Фургон. Сейчас.
Человек позади меня убрал пистолет из моей головы, но схватил меня за запястья и больно прижал их за спиной. Моя книга с глухим стуком упала на пол.
Как только я поняла, что нахожусь в плену его хватки, мой мозг наполнился планами.
Во–первых, пойти добровольно и быть убитой или еще хуже этими русскими бандитами.
Во–вторых, умудриться убежать и бежать, пока они не поймают меня и не убьют.
Третье – дать отпор. Возможно, меня и так убьют.
Если бы я пошла добровольно, то с таким же успехом могла бы поднять белый флаг. Это было равносильно тому, чтобы просто развести руками и сказать им, чтобы они поступали со мной так, как им заблагорассудится.
Я уже делала это однажды и не собиралась делать снова.
У меня не было ни малейшего шанса убежать, а если бы я это сделала, у меня были бы секунды, секунды, чтобы метнуться к деревьям.
Я знала тропинки через поместье лучше, чем они; мое знание особняка было моим единственным преимуществом.
Последний вариант означал верную смерть, а также столкновение с недостатком сил. Я была высокой женщиной, но моя физическая сила позволяла мне открывать банки в лучшем случае.
Я могла бы сломать себе шею, но это будет из—за моих действий, ничьих больше. Я выбрала второй вариант.
— Отпусти меня! Я выдернула одну руку в неожиданном порыве силы, отбросив ее назад. Мои ногти царапнули морду питбуля, и он отпрянул, ругаясь по-русски.
Питбуль нанес удар, схватив меня за руку и потянув назад. Он наклонился ближе к моему лицу, обнажив зубы.
— Слушай ты, маленькая сучка, мы делаем тебе огромное гребаное одолжение.
— Хватит, Роман, — раздался холодный голос, плывущий по ветру. Словно щелкнул выключатель, питбуль отступил назад, уважительно кивая головой.
Руки, державшие меня, разжались, и я, спотыкаясь, двинулась вперед, не в силах остановить набранный импульс.
Я не колебалась. Я немедленно направилась к деревьям, успев сделать только два шага, прежде чем грубая рука схватила меня за плечо и дернула назад.
— Как ты думаешь, куда ты идешь? — Роман, питбуль, усмехнулся.
— Миссис Фальконе, вы должны пообещать не убегать, иначе Роман будет держать вас, — снова раздался командный, но дипломатичный голос.
Я посмотрела на питбуля, который смотрел на меня так, словно надеялся, что я решу бежать.