Все еще не решенный, но теперь с определенной целью, напряжение в комнате значительно изменилось. Страх перед Титусом витал над всеми нами, следя за каждым нашим шагом. А теперь мы потеряли нашу единственную связь с этим человеком, оставив нас на исходе.
Профиль Титуса, составленный Даникой, давал мне только одну гарантию: Титус не был боссом мафии. Высокомерие подпитывало королей мафии; оно пришло вместе с территорией.
Следовательно, Титус не был одним из них. Он был чем-то совершенно другим. Может быть разочарованный солдат или разъяренный наследник.
Может быть, даже жена со шрамом. Но кем бы ни был Титус, он был кровожадным и умным, жестоким и расчетливым. Жизнь детей и почитание мертвых тел ничего для него не значили. Титус был опасен.
Он представлял угрозу не только для меня, но и для всех остальных женщин, связанных с мафией.
Расплывчатое чувство сестринства, которое я испытывала с Эйтни Макдермотт, повторялось со всеми другими женщинами в том же мире, что и я.
София, Беатрис, Даника, Роксана...даже маленькая Марция Вильяно. Я потянулась , чтобы пощупать свою руку. Настоящей боли не было, она была только в моей голове, но она служила напоминанием о том, что обнаружил мой мозг.
После обсуждения еще нескольких вопросов встреча подошла к концу. Роксана повернулась ко мне, когда люди начали выходить, элегантно улыбаясь.
— Спасибо, — прошептала она, что дала мне тоник. Я
чувствую себя намного лучше.
— Я очень рада,
Роксане снились ужасные кошмары, и эта атака пробудила ее жестокое прошлое. Я приготовила ей снотворное, которое, по-видимому, подействовало. Это сработало.
По-видимому, нет. Так оно и было. Мои каблуки замедлились, прислушиваясь к своему подсознанию, прежде чем я это сделала. На ее вопросительный взгляд, я махнула ей вперед.
— Я собираюсь поговорить с Константином.
В ее глазах вспыхнуло понимание, но она исчезла, а за ней последовали ее муж и остальные домочадцы. Двери обрезаны и она мягко захлопнулась.
Я повернулась к Константину. Он не двигался со своего места, наблюдая за мной горящими глазами. Неподвижный и напряженный, ожидающий и готовый. Я сглотнула, пытаясь контролировать реакцию своего тела всякий раз, когда Константин так на меня посмотрел.
Черт, когда он меня смотрел, мое тело предавало меня.
— Елена. Его голос был низким и опасным, но в то же времят любопытным.
— Тебе что-нибудь нужно? Я двинулась к столу, его глаза не
отрывались от меня.
— Мне нужно тебе кое-что сказать. Я была достаточно
близко к нему, чтобы он мог протянуть руку и коснуться меня.
— В чем дело? Беспокойство омрачило его черты..
Движениями, которые не соответствовали выражению его лица, Константин протянул руку и нежно взял меня за бедра. От этого прикосновения меня обдало жаром.
— Я ... — я услышала голоса в коридоре.
Веселый тон Даники был самым громким, за ним последовало грубое рычание Романа.
— Любимая?— подсказал он.
Я прижала свою руку к его, чувствуя грубую кожу под своей. Слова «Перекресток» и «удовлетворение» просияли передо мной.
— Ключ.
Тело Константина замерло.
— Ключ, — повторил он.
— Я знаю, где он.
— И где же он?
Я колебалась . Последний раз, когда я связалась с этим ключом, я закончила в синяках и ссадинах.
Разъяренное выражение лица Таддео все еще было видно перед моим мысленным взором, как будто это была физическая фотография, которую я держала перед собой.
— Я могу потерпеть еще немного, — пробормотал
Константин. Но не вечность.
Я посмотрела на его плечо. Сквозь скафандр я не могла разглядеть список имен, но знала, что они там есть.
Постоянно там.
— Он находится внутри него, — выдохнула я.
Он нахмурился.
— В нем , любимая? Что ты имеешь в виду?
Я встретилась с ним взглядом.
— Ключ находится в Таддео. Мимо проносились видения
крови, шелухи кожи.
— Откуда ты это знаешь? — спросил он, нежно сжимая мои
бедра. Я поморщилась.
— Ммммм. Как ты думаешь, кто это ему туда подсунул ?
Тело Таддео похоронили не очень глубоко. Это была работа братвы , так что власти ее не нашли. Он был похоронен в безымянной могиле, без похорон или поминок, чтобы оплакать его отсутствие. Это было то, что он заслужил. Наступила ночь, сгустив тени в лесу.
Свет исходил от огромных ламп, которые люди Константина принесли, чтобы осветить место захоронения. Рыхлую землю отшвырнули, и тогда его люди принялись за работу лопатами.