Спереди были написаны кириллические слова.
— Это не из библиотеки.
— Нет, — сказал он. Они из моей личной коллекции.
Только некоторые из них были на английском. Там было
написано, Дед Мороз, Василиса Красивая и Золотая туфелька.
— Это сказки, — сказала я.
— Древнерусские работы Александра Афанасьева.
Американский акцент Дмитрия упал, когда он произнес имя
автора. Я подняла те, что были на русском.
— Я не умею читать по-русски. Сейчас самое подходящее
время научиться. Мои глаза сузились.
— А зачем мне учиться? Что - то блеснуло в его голубых
глазах. Ничего злого...больше забавы. Ну, так забавно, как
только может быть забавна, эта человеческая сосулька.
— Ты знаешь почему, Елена.
На это у меня не было ответа. Когда Дмитрий ушел —
предупредив, чтобы он позаботился о своих любимых
романах, я откинулась на спинку стула и начала читать про
Деда Мороза.
Внутри были маленькие картинки рядом со словами,
красивые картины заснеженных лесов и крестьянских
женщин, украшенных драгоценностями.
Это была жалкая история, предупреждение женщинам
быть добрыми и вежливыми, иначе они рискуют замерзнуть
до смерти. Эта история показалась мне интересной, и она
составила компанию мне и моим нервам, поскольку время
шло, а от доктора не было никаких вестей.
Константин остался неподвижен. Время от времени он
вздрагивал или выражение его лица искажалось, но потом оно
снова погружалось в сон.
С течением времени его цвет лица становился все бледнее, пульс замедлялся.
Я распознала смерть, особенно если она была вызвана ядом. Его симптомы были мне знакомы. По правде говоря, я начала проверять их по мере того, как шло время: медленный пульс, серая кожа, дрожь. Список действительно позволил мне сохранить рассудок. Особенно с тех пор, как я почувствовала, что балансирую на грани безумия, готовая сорваться в любой момент.
С ним все будет в порядке, — сказала я себе, но утешение не
приходило мне в голову. Когда ты сама себе не веришь, значит, что-то серьезно не так.
*****
Когда доктор позвонил со своими результатами, все
домочадцы столпились в комнате. Разбросанный по полу и
поверхностям, это был Артем, который стоял в центре и
держал телефон так громко, как только мог.
— Мы только что получили ответы, — торжественно
произнес доктор. В крови слишком много гликозида, который
является ядом, содержащимся в олеандре.
— Наперстянка, — выдохнула я.
Я видела, как отец падает на землю, схватившись за сердце. Я видела дыру в голове Таддео, пустоту в его глазах. Гликозид содержится в наперстянке. Темные глаза Артема метнулись ко мне.
— А что это за лекарство ?
— Дигоксин-ФАБ, — ответила я. Доктор подтвердил мой
ответ. Количество в его крови, весьма тревожно. На самом
деле, это смертельная доза. Даже если ему дадут лекарство...
Горячие полосы обвились вокруг моего сердца, больно сжимая его. Что-то похожее на рыдание или крик ползло по моему горлу. Слово «карма» с трудом пробилось в мой мозг. Вокруг меня продолжали раздаваться голоса.
— Где мы можем взять немного этого дерьма? — спросил
Роман. В больнице?
— У больницы будут средства, чтобы сделать лекарство, —
рискнул предположить доктор. Но для его изготовления
требуется время. И они не будут просто так сдавать дигоксин-
ФАБ без....
Роман прорычал
— Они дадут нам все, что мы попросим. Мы, блядь, владеем
больницей.
— Это может вызвать вопросы, — рассудительно заметил
Артем. Паника еще не овладела им, а может, и овладела, и он
просто лучше всех нас умел ее скрывать.
Меньше всего нам нужно, чтобы наши враги знали, что Костя
болен. Нам нужно найти того, кто это сделал, и убить его. .
— Я даже не могу поверить, что это гребаная дискуссия, —
крикнул Роман.
— Артем прав. Это ледяное заявление исходило от Дмитрия.
Я хочу, чтобы Костя снова был здоров, но как только об этом
узнает хоть один человек за пределами нашей семьи, об этом
узнают наши враги. Роман недоверчиво хмыкнул.
— Они правы, Ро, — донесся с пола голос Даники. Она
подтянула колени к подбородку, стараясь казаться как можно
меньше. Есть протоколы, которые Костя установил для
подобных ситуаций, — она вытерла глаза рукавом.