Все столпились вокруг, пока я вводила Константину дигоксин.
Доктор помог мне установить иглу и безопасно ввести ему
вену.
Доза была решающей. Слишком много дигоксина, и он может
пострадать от сердечной аритмии, слишком мало, и он может
умереть.
Прошло несколько секунд.
В ушах у меня стучало сердце. С каждым ударом уходила еще
одна секунда.
Еще секунда...
Мне нужно было во всем признаться. Тайны и тайны
вцепились в меня своими когтями, не желая отпускать. Мне
нужно было освободиться. Освободится от лжи и кошмаров.
Еще секунда...
Мои глаза метнулись к Татьяне. Она прислонилась к Дмитрию,
широко раскрыв глаза от беспокойства.
Какая-то первобытная часть меня зарычала при виде ее,
разъяренная тем, что она была так близко к Константину,
разъяренная тем, что ее считали невинной и безвредной.
Еще секунда...
Когда треск моих костей эхом разнесся по всему склепу, мне
показалось, что я наступила на ветку.
Даже среди агонии я помнила, как думала: я убью тебя за это,
муж мой.
Еще секунда...Еще секунда...
Волосы Константина снова прилипли ко лбу. Мои руки
дергались, когда я хотела расчесать их назад.
Еще секунда...
Мой мозг еще не успокоился от того, что его так часто
использовали. У меня было то же самое чувство адреналина,
которое я испытывала , когда писала эту статью.
Как будто все знания в моем мозгу крутились вокруг и вокруг, ожидая, чтобы их выбрали и использовали.
Еще секунда.
— У него участился пульс, — сказал доктор. Его сердце
сейчас бьется в нормальном ритме.
Я опустила голову на руки и глубоко вздохнула.
Краем глаза, зажав ее между пальцами, я увидела, как на лице Татьяны вспыхнул гнев. Взгляд женщины, которая не получила того, что хотела.
Елена Фальконе
26
Десять дней.
Прошло десять дней с тех пор, как Константин начал свой путь к выздоровлению.
Поначалу он просыпался нечасто, его тело напряженно работало, пытаясь подавить симптомы. На четвертый день он просыпался от вспышек ясности, просил воды или чего-нибудь поесть, прежде чем снова впасть в бессознательное состояние.
Я все время сидела рядом с ним, и теперь моя постоянная форма была втиснута в кресло. Я ела только для поддержания сил и принимала душ по необходимости, но каждую вторую секунду дня я была с Константином.
Я читала ему, разговаривала с ним, спала рядом. Всякий раз, когда он двигался, я была настороже, наблюдая и ожидая. Большинство дней проходили как в тумане, не более чем часы света и темноты, когда Константин все еще был нездоров.
Мой голос разнесся по комнате, русская сказка легко слетела с моих губ. История последовала за младшим сыном короля, который пустил стрелу, чтобы найти свою истинную любовь. Стрела попала в лягушку, которую проклял какой-то злой русский криптид. Я не была уверена, что это было предупреждение, но она была...
— Елена? Я резко вскинула голову. Константин повернул ко
мне голову, глаза его горели энергией. Мягкая улыбка
украсила его лицо.
— Ты в порядке? Я отложила книгу в сторону. Тебе нужна
вода?
— Нет, нет, — выдохнул он. Просто посиди со мной.
Я не двигалась, изучая выражение его лица. Румянец еще не вернулся к его лицу, но он выглядел лучше, чем за последнюю неделю.
— Любимая, — повторил он почти предостерегающе. Я
скрестила руки на груди.
— Я не уверена, что ты в порядке. Константин повернул
голову к книге.
— Ты читала по-русски?
— Представь себе. Его светло-карие глаза радостно
сверкнули.
— С каких это пор ты читаешь и
говоришь по-русски?
— С прошлой недели. Ты бы знал, если бы не отравился, —
резко сказала я. Вопрос о том, кто это сделал, повис в воздухе,
но я не могла заставить себя произнести его вслух.
— А я все думал, почему у меня голова , так сильно болит, —
задумчиво произнес Константин. Садись, Елена. Ты
выглядишь измученной. Я неохотно вернулась на свое место.
— Ты уверен?
— Два года назад я спросил твоего Дона, могу ли я женится
на тебе.
Фраза была произнесена так резко, что мне потребовалось несколько минут, чтобы понять весь смысл его слов. Я почувствовала, как мои черты нахмурились.
— Кон, я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Константин приподнялся, отказываясь от новых подушек. Он выглядел так, будто собирался встать с постели, но тут я подвела черту, послав ему предупреждающий взгляд. Он слабо улыбнулся.