* * *
Вечером консул, вопреки обыкновению, собрал их не в гостиной, а в дальней беседке сада. Ветерок шелестел листьями, надежно скрадывая звуки.
- Я ведь просил последние дни вести себя потише, - заговорил Эйдрик, глядя на Эйнелл.
Эйнелл промолчала.
- В мэрии есть некто, кто вас недолюбливает. А вы дали ощутимый повод…
Девушки сделали самое невинное выражение лица.
- На улицах Алоритана ты несколько раз применила друидское волшебство, - продолжал консул.
- Как они узнали? – спросила Эйнелл.
- Не имею понятия. Но в Алоритане не приветствуется применение волшебства на улицах. Мне намекнули, что твое присутствие в городе нежелательно.
Все трое переглянулись.
- Сколько у меня времени? – спросила, наконец, Эйнелл.
- Может быть, несколько дней. Я подобрался к свитку Кедра уже совсем близко.
У Эйнелл загорелись глаза.
- Консул… Я очень благодарна вам, но…
- Я делаю то, что должен, - перебил консул. - Просто следующие дни постарайтесь вести себя так, словно вас нет… И если мне удастся заполучить Кедр…
- То я уеду, - докончила фразу понятливая Эйнелл.
- Дядя… - неожиданно заговорила Ласка. – Если она уедет, я уеду с ней. Она для меня теперь как сестра!
Консул с удивлением посмотрел на племянницу.
* * *
Картина получилась прекрасной. В ней была какая-то тишина. Уютный небольшой дом, ветки дерева, облетающий лист. Узорчатую изгородь оплетал дикий виноград, отдельные листочки окрасились в красный. Солнце отражалось на мокрой мостовой.
Эйнелл предложила хорошо заплатить за этот шедевр, но художник покачал головой.
- Это подарок. А наградой мне будет ваш портрет.
Эйнелл чмокнула его в щеку.
- Вам случайно не встречался дом, похожий на этот? – спросила она, уходя.
Художник задумчиво посмотрел на нее.
- Разве что в моих мечтах.
Эйнелл и Ласка решили показать картину аптекарю.
Старичок с интересом рассмотрел холст.
- Это где-то на юго-западе, за рекой, - неожиданно сказал он.
Эйнелл была уже готова, что он спросит, для чего картина и почему они ищут дом, но аптекарь промолчал.
* * *
Конная повозка привезла девушек в указанный район. Последние несколько кварталов они решили пройти пешком. Райончик оказался очень приятный и тихий. Вместо плотно стоящих особняков здесь были сплошные сады. Из них изредка и осторожно выглядывали окнами дома.
Девушки принялись обходить улицы, но отыскать нужный дом оказалось не просто.
В какой-то момент Ласка устала и присела на камень. Откуда-то сзади доносился тихий, едва уловимый звон. Они обернулись.
На доме неподалеку изгородь была оплетена виноградом. И – среди него позванивали металлические колокольчики. Ласка достала картину. На ней тоже были нарисованы серебряные колокольчики. Откуда Елиар их взял? Девушка даже не была уверена, что говорила о них.
- Это он! - сказала Ласка уверенно.
- Но что мы будем делать? – спросила Эйнелл. – Войдем и спросим, не вы ли прячете тайный свиток? И не могли бы вы нам его отдать?..
- Может, нам его выкрасть? – предложила Ласка.
- Переписать и положить потом на место...
- Но как мы туда попадем? Перелезем через стену? А эти колокольчики!?
И тут девушки поняли, что колокольчики висят на стене неспроста.
- Значит, там правда что-то ценное! - сделала вывод Ласка.
- Будет обидно найти дом и остаться ни с чем, - вздохнула Эйнелл расстроено.
- Погоди сдаваться! Мы выясним, кто там живет, когда он отлучается из дома…
- Вот только времени у нас сегодня до вечера!
- Значит, вспомни, что ты друид! Примени какое-нибудь свое волшебство!
Эйнелл улыбнулась. Подруга, кажется, верила в нее больше, чем она сама.
- Ну, хорошо, - сказала она не очень уверенно. – Для начала я нас спрячу.
В воздухе сгустился туман. Для девушек он был полупрозрачен, но их самих никто бы не разглядел даже с одного метра. Издали казалось, что дымка из мельчайших водяных капель исходит от фонтанчика, поливающего палисадник перед домом.
Дальше Эйнелл применила еще одно волшебство – и стебли дикого винограда на стене выросли гуще, оплели колокольчики, мешая им звонить, сплелись в подобие веревочной лестницы. Подруги без труда перелезли по ней через забор.
Девушки оказались в саду. Они осторожно пробрались между кустов и, отряхиваясь от листьев, выглянули на полянку. Картина, которая им предстала, была исключительно мирной.