– Не стоит молодой человек, – умолял Гордон.
– Так, довольно! – воскликнул инспектор.
– Прошу, прошу. – Гордон стал приближаться к нему.
– Не подходите близко! – кричал инспектор.
– Петр Ильич, уйдите, вернитесь в машину! – выходя из себя, выкрикнул Кортнев.
– Я вас умоляю, не портьте… – не слушая, говорил Гордон.
– Не подходить! Не…
Раздался выстрел. Вслед за ним послышался крик Марии. Гордон выронил из рук пистолет и отшатнулся назад. Инспектор удивленно посмотрел на него, опустил голову, медленно приложил руку, из которой выскользнула рация, к животу и опустился на колени. Сквозь его пальцы сочилась кровь.
– Мама, – жалобно простонал он и упал на колени.
– Вашу мать, – прохрипел Кортнев, обхватив руками голову, и присел на корточки. – Вашу мать!
Гордон бросился к инспектору.
– Молодой человек, простите, простите… Я случайно, я не хотел… Я случайно. Вы как? Как вы? – Из глаз его текли слезы. – Надо что-то сделать! – крикнул он.
Мария выскочила из автомобиля и бросилась к Петру Ильичу.
– Нужно остановить кровь, поверните его! – кричала она.
– Мама, – стонал инспектор.
– Слава, что нам делать? – умоляюще кричал Гордон.
– Так, положите его, нет, давайте перенесем его на траву, – причитала Мария. – Слава, помоги!
В считанные секунды Петр Ильич был весь покрыт кровью инспектора, вся его одежда, лицо было перепачканы кровью, кровь стекала с ладоней.
– Мальчик, держись, держись! – кричал он.
– Что делать, Слава? – кричала Мария.
Кортнев, словно опомнившись, бросился к ним и начал осматривать рану.
Раздался шум подъезжающего автомобиля.
– Боже мой, что тут произошло? – вспыхнула Оксана, глядя в окно.
Андрей сразу все понял. Оксана дернула ручку двери.
– Не выходи, – строго произнес Андрей.
– Андрюша? – удивилась Оксана, продолжая открывать дверь.
– Не выходи, я сказал! – крикнул Андрей. – Ислам, идем.
Андрей вышел из машины и направился к остальным.
– Слава, Слава, скажи что-нибудь! – умоляла Мария.
– Маша, отойди, ты не поможешь, – приказал Кортнев.
Мария послушно встала и отошла к машине, не пытаясь сдержать слез.
– Мальчик, совсем мальчик, – шептала она.
– Мама, – стонал инспектор.
– Слава, нужно перевязать, я сейчас… ведь так? Нужно перетянуть рану. Нужно, что нужно делать, господи? – кричал Гордон, у него началась истерика.
– Успокойтесь, Петр Ильич, не орите, прошу вас! – сам кричал Кортнев.
– Мама, пить, дайте пить, очень хочу… пожалуйста… – стонал инспектор.
– Мы ничего не сделаем, – сказал Кортнев, – ему нужна больница.
– Чего? – послышался сзади голос Андрея.
Кортнев бросился к багажнику.
– Как же мне больно, боже, как больно! – вдруг что есть мочи заголосил инспектор. – Мама!.. Пить!..
– Ну, сделайте же что-нибудь! – сквозь рыдание закричала Мария.
– Мальчик, мы… мы поможем, мы… Слава, – словно в пьяном угаре перебирал слова Гордон.
Инспектор перестал говорить, он лишь стонал, он орал от боли, умоляюще смотря то на Гордона, то на Кортнева. Вячеслав, приложив к ране порванную рубашку, взятую из своих вещей, старался заткнуть рану и перетянуть ее, Гордон пытался помочь ему, но лишь мешал.
– Вы спасете его? – кричала Мария.
Оксана, сидя в автомобиле, опустила голову на торпеду и заткнула уши.
Инспектор кричал во все горло. Мария рыдала в голос. Гордон сидел, склонившись над телом и придерживая рану рукой, пока Кортнев бегал к машине за бинтами, о которых забыл, разрываю свою рубашку. Он с остервенением принялся бинтовать туловище инспектора, причитая:
– Мы тебя вытащим, вытащим, малыш. Лишь бы довезти до больницы, а там тебе помогут, не раскисай, держись.
– Держись, парень, держись, – вторил ему Петр Ильич, заливаясь слезами.
Инспектор продолжал истошно орать, оглушая болью округу.
– Сейчас мы тебя перенесем в машину, сейчас… Петр Ильич, держите его я сейчас. – Кортнев отбежал к автомобилю и снова открыл багажник.
– Все будет хорошо, все будет замечательно, – не останавливался Гордон, поддерживая тело инспектора. – Все пройдет, нужно… Нужно только…
Инспектор на мгновение притих, но вдруг с повышающим тоном, пытаясь вырваться из рук Гордона, начал выкрикивать:
– Мама! Мама! Мама!
Мария больше не могла на это смотреть, она уткнулась лбом в крышу автомобиля и тихо плакала.
– Мама, мама, мама, мама…
Вдруг резкий сухой хлопок в одно мгновение прекратил эти стенания. Голова инспектора запрокинулась, и из-под нее растеклась лужа крови. Во лбу его зияла дыра. Петр Ильич в ужасе отскочил от тела и поднял взгляд. Перед ним стоял Андрей и протягивал ему руку, в которой держал пистолет.