– Уже готов к этому. Зачем вы это мне все рассказываете? Мне совершенно не интересно.
– Вы забыли о моей страсти к эффектам?
– Ах да, простите, Анатолий Борисович.
– Так вот, с вашими мы обо всем договорились. Кстати, я сказал, что, возможно на некоторое, неопределенное время вы можете мне понадобиться, поэтому, вас там не будут ждать завтра же. Отдыхайте, сколько душе угодно. Командировочные будут капать. Уедете, когда захотите. Приказ о вашем отзыве у меня, перешлю вам на почту. Да, и об отзыве майора Кротова тоже. Ему я тоже переслал. Мой совет, просто скажите, что не можете его ни найти, ни дозвониться ему. Проведите предварительное расследование, после, по согласованию с руководством напишите местным заявление об исчезновении. Я вас поддержу, если желаете, а то и… знаете, скажете, что и это дело передали нам. Добро? Не надо тратить на это время. Об этом я тоже сообщу своим, а они, соответственно, вашим.
– Бог ты мой, Анатолий Борисович, как же вы любезны!
– Не благодарите, Иван Владимирович, не стоит. Как вернетесь в Москву, тут же берите отпуск, недели на две, три, на месяц, как хотите, до конца лета. Я как раз, надеюсь, разберусь с вашими любимцами, теми самыми о которых вы должны забыть. А там мы окунемся в область неизвестного. Я договорюсь о вашем факультативе в рамках совместной со службой безопасности работе.
– Премного благодарен.
– Что ж, думаю, пока все, Иван Владимирович. Будьте на связи, я буду позванивать, мало ли что понадобится, да и, просто, интересоваться, как там у вас дела. Да, отпуск, пожалуйста, проведите на территории страны, хорошо?
– Даже в Англию не отпустите, к коллегам, о черных псах узнать?
– Вы уже сделали глоток пива, я угадал? – Кравчук рассмеялся. – Так непривычно слышать из ваших уст нечто с юморком. Простите, Иван Владимирович, но это мы с вами после обсудим. Пока вам лучше просто отдохнуть. Договорились?
– Хорошо.
– Ну, тогда, счастливого пути. Думаю, в ближайшую неделю вы мне не понадобитесь. Как минимум. Ну, все, удачи вам, Иван Владимирович!
– Счастливо оставаться, Анатолий Борисович.
Шоцкий отбросил трубку и, усевшись в кресло, залпом осушил бутылку пива.
– Хорошо-то как стало, – прошептал он.
Спустя два часа он спустился в ресторан и пообедал. После он направился к стойке регистрации и поинтересовался, когда начнется смена Кирилла. Узнав, что того раньше шести вечера не будет, Иван Владимирович вышел из гостиницы и пошел гулять по городу.
Вернувшись в седьмом часу, он обнаружил за стойкой того самого Кирилла.
– Здравствуйте, – заискивающе произнес тот.
– Привет, Кирилл. Все на месте?
– Обижаете, конечно, на месте. Вам принести?
– Неси.
Через минуту Кирилл положил перед Иваном Владимировичем маленький чемоданчик, размером с коробку из-под детской обуви, только плоский.
– Спасибо, – сказал Шоцкий, вложив в ладонь Кирилла купюру, забрал чемоданчик и направился к себе в номер.
В номере Иван Владимирович вскрыл чемоданчик, извлек оттуда пакет с тремя простенькими телефонами, лежащими в разобранном виде. Собрав один телефон и вставив в него сим-карту, он кинул его на тумбочку, а сам завалился на кровать, закрыв глаза.
– Этот мир сквозит через наш мир, – бормотал он.
Войдя с помощью своего смартфона в Интернет, Шоцкий забронировал на следующий день билет на самолет до Москвы.
– Скучно, – проговорил он, ходя из угла в угол по своему номеру. – Взять что ли еще водки? Увлекся я. Пиво еще осталось. Мало, надо бы еще раз в подсознание забраться, потрясающий способ!
Раздался звонок собранного телефона. Шоцкий взял его и поднес к уху.
– Чист? – спросил он.
– Абсолютно, – отозвался Александр. – Я вам третий раз звоню. Каждый раз, как оставался один и в ближайшие полчаса никого не ждал. Сейчас-то я, вообще, отдыхаю уже, ко сну готовлюсь. Вы еще в Омске?
– Завтра в Москву улетаю. Что там?
– Иван Владимирович, вы просто этот, как там его, Мессинг, Нострадамус, Ванга… Больше никого не знаю. Все произошло в точности, как вы и предсказывали. Вот, прямо, шаг за шагом. Я вас теперь презираю. Вы не обидитесь?
– Я уже наслышан.
– Значит, зря я не стал поступать в театральный. Все подчистую сняли! Все! Ну, как все, все, что вы позволили. – Александр рассмеялся. – Я четко сработал, можете не сомневаться. Никаких следов не оставил, ни тюменских, ни тобольских, ничего. Голяк! У них нет ничего, кроме того, что все итак знают. Может, стоило им хоть что-нибудь оставить, чтобы им было хоть за что ухватиться.