Выбрав место для ночлега, разбили лагерь. Вячеслав приступил к разжиганию костра, Ислам помогал ему, Оксана подбирала провиант для ужина, а Андрей, заявив, что устал от вождения, притащил пару небольших поваленных деревьев, и, усевшись на ствол одного из них, наблюдал за приготовлениями к ужину.
– Спрашивай, – обратился Андрей к Вячеславу, когда они собрались вокруг костра и ужинали.
– Ты уже обдумал? – спросил Кортнев.
– Да, только с Оксаной не советовался, да и с Исламом. Но, Ислам, думаю, сам должен решить. Однако я не вижу иного выхода.
Оксана, понимая, о чем речь, обняла Андрея и слушала.
– Как мы уже говорили – сколько мы это не обсуждали – без документов мы не сможем продержаться, даже если заберемся в самую глушь страны, в тундру, в горы, куда угодно. Я осознаю возможные последствия, ну, и так далее. О гектаре я, понятное дело, уже забыл, сразу же, как нас втолкнули в гараж и я увидел Грифеля, о своем домике на побережье или где-то еще, вдали от цивилизации, тоже… Да что тут мяться. На своей земле всю оставшуюся жизнь бегать, пока не упакуют, как-то не хочется. Нет, похоже, у нас тут будущего. Да, Оксана?
Оксана лишь крепче обняла Андрея.
– Я вам уже все расписал, – сказал вдруг Кортнев. – В машине, в моем рюкзаке тетрадка, я вам ее отдам.
– Не понял, – проговорил Андрей.
– Там адреса, телефоны, контактные лица, что на этой стороне, что там, в Японии. Я выбрал Кунашир, там у меня человек, который все сделает, и свяжет вас с той стороной, с тем, кто мне обязан, и без вопросов все устроит. В трех экземплярах, на всякий случай, каждому по шпаргалке… Каждый экземпляр уложен в свой файл. Лучше, конечно, чтобы вы все на досуге это все выучили наизусть…
– Стой, я не об этом, – прервал его Андрей. – Слава, ты с нами?
– Конечно, я с вами. Но, мало ли что произойдет, сам видишь. Я поэтому для каждого и составил памятки. Лучше, чтобы сразу у всех все было под рукой. Кунашир это не единственная точка, я там добавил пару, где я тоже знаю нужных людей, но это так, на всякий случай. Кунашир самый оптимальный вариант.
– Ну, как скажешь, но, лучше, ты так не пугай нас, – сказал Андрей, – наше ополчение итак рассыпалось. Кунашир это не один из островов, на которые японцы глаз положили?
– Один из них, – подтвердил Кортнев.
– И главное, это не секретный объект? Приграничная зона или что там еще? Заставы же прямо там, или как это все называется? Там нужны будут паспорта, или…
– Все будет улажено, – прервал его Вячеслав. – А режим пограничной зоны с Кунашира снят уже давно.
– А остальные точки?
– А выбрал те, где все гладко.
– Настоящий пограничник, – весело заметил Андрей.
– Я уже связался со своим человеком в Южно-Курильске. Он вахтами работает, так что нужно выбрать время, когда он на месте… Ну, это уже тонкости.
– Понятно, – задумчиво проговорил Андрей, глядя на огонь.
– Андрюша, – ласково произнесла Оксана, – мы найдем, где построить город мастеров. Ты же сам говорил обо всем мире.
Андрей грустно улыбнулся.
– Хотелось бы начать со своей земли… Родина моя…
– На той стороне нам изготовят паспорта любой страны, – продолжал Кортнев.
– Любой? – переспросила Оксана.
– Ну, почти любой, – улыбаясь, признался Вячеслав. – Ценник приемлемый. Если действительно удастся избавиться от «Крузака», то денег нам хватит с головой, чтобы и добраться, куда решим, и обустроится там.
– Вот только, что мы там будем делать, в этой любой стране? – не унимался Андрей. – Посуду мыть?
– Андрюша, мы будем своб… – Оксана осеклась.
– Это будет новая жизнь, – вступил Кортнев, – можешь распоряжаться ею, как тебе заблагорассудится.
Андрей тяжело вздохнул, прикуривая сигарету.
– Что-то не так? – поинтересовался Кортнев.
– Да, нет, все ровно, нам ли, друзьям по несчастью, быть в печали?
– Слушай, Андрюша, честно скажу, глядя на вас, мне порой хочется рассмеяться. Друзья по несчастью! На всех вас, включая Петра Ильича, да простит меня господи, – вдруг, сменив интонацию начал Вячеслав. – Да и на себя самого. Мы смешны, смешны до безобразия, до стыда. Петр Ильич! Что ему не жилось, он катался как сыр в шоколадном масле, но нет, что-то наскучило, что-то шевельнулось в душе, и он сорвался. Куда, зачем? Ты, Андрюша, у тебя такая тачка была, ты хочешь сказать, что ты плохо жил, тебя ущемляли? А я? Служба и блестящая карьера! Мы от жира сбрендили! О каком ополчении, ты, Андрюша, все говорил? О чем ты, сынок? Господи ты, боже мой! Ты посмотри на мир, на то, как в Африке простые люди живут, в Азии, в Латинской Америке. О какой независимости ты говоришь, друг по несчастью? Там люди просто пытаются выжить! Вот собери ополчение и дуй туда! Освобождай мир от этого беспредела! Ты жил в Москве, в своей квартире, катался на шикарной тачке, получал приличную зарплату… Стены начали давить? Так пошел бы другим путам, полезным! Отправился в ту же Африку освобождать всех от той жизни, в которой они оказались.