Его разрывала радость. Он больше не мог находиться в управлении. Он покинул кабинет, вышел из здания, бросился к бульвару, и только оказавшись там, разразился громким смехом, привлекшим внимание прохожих. Не в состоянии остановиться, он, продолжая смеяться, побежал в сторону набережной.
Андрей достал из рюкзака пачку сигарет.
– А это что?
Следом он извлек бутылку японского виски.
– Ира, Ира. – Андрей рассмеялся, открыл бутылку и сделал большой глоток.
Он прикурил, пуская дым вверх. Солнце шло на запад, уже успев окрасить в красный цвет горизонт. Не став смотреть на время, Андрей снял часы и зашвырнул их в траву. Ему было… необычно!
– Тебе необычно? – раздался голос незнакомки в плаще. – Ты именно так себя ощущаешь? Верно?
Андрей повернулся на голос. Она стояла совсем рядом. Легкий длинный плащ облегал ее изящную фигуру, капюшон по-прежнему скрывал ее лицо.
– Мне… да, ты права, мне… я не знаю, как сказать. Я проиграл?
– Ты во что-то играл?
– Идя к тебе, я словно растворился, испарился, как снег, не долетевший до земли. Это, наверное, будет смелое заявление, но мне прошлось, кроме всего отвратительного, что я успел сделать, пройти через смерть, через любовь. Я видел смерть, я это хочу сказать, и, да, у меня такое чувство, что я прошел сквозь нее. И любовь! Любовь, которой, я позволил покинуть себя. Я будто растерял себя, а к тебе так и не приблизился, я так тебя и не понял, ты так и не показала мне свое лицо. И, ведь, – Андрей усмехнулся, – я не могу сказать, что я понял, что такое смерть, что такое любовь. Но, тем не менее, я вижу, как человек умирает, и могу сказать, что это смерть. Я ощущаю необъяснимое влечение, муку и восхищение, и могу сказать, что это любовь. Во всяком случае… предположить. Но… как быть с тобой?
Незнакомка молчала.
– Надеюсь, что та любовь, которой я позволил себя покинуть, придет к тебе, и постарается тебя понять. Ведь я… направил…
– Ты считаешь, что направил Оксану ко мне? Ты думаешь, что ты помог ей сделать шаг ко мне?
– Разве это не так?
– Это твой шаг. И сделал ты его вместе с ней.
– Я не понимаю.
– Ты избавил Оксану от преследования в этой стране, ты уберег ее, проявил заботу.
– Она свободна… – тихо произнес Андрей.
– Для меня не существует границ, особенно в рамках географического полотна.
– Но…
– Оксана в безопасности. Тебе это важно!
– Да, и… это…
– Это любовь.
– И никак не… Ты улыбаешься! – воскликнул Андрей, смеясь, – я опять чувствую, что ты улыбаешься! Не вижу, но чувствую.
– Освободить другого человека ты не можешь! Это не в твоей власти. Ни у кого нет такой власти. Ты восхищаешься бунтарями и революционерами, способными повести за собой целые народы, но, ты же понимаешь, что они могут лишь обозначить освобождение, придать свободе образ. Не более.
– И у тебя нет этой власти?
– В мире столько условностей, что вы давно не отличаете лозунги от истины.
– Ты не ответила на вопрос.
– Это вопрос к тебе. Ты же идешь ко мне.
– Ну да, я догадываюсь о том, что диалог нужно вести непосредственно с тобой. Только вот записаться на аудиенцию к тебе не так просто. И даже записавшись, попасть тяжеловато. Я вот шел, да не дошел… Постой! Что ты сказала? Я иду…
– Ты идешь ко мне. Ты все еще идешь.
– Не понял…
– Ты не сдался. Ведь я все еще вижу тебя.
– Я выбросил свое время!
– Время? Снова эти условные величины. Пространство, время. Это все придумали люди для более удобного понимания себя и того места, где они, по их мнению, находятся. При наличии утвержденной системы, чего это не касалось, кажется проще получать ответы на вопросы, задаваемые в рамках этой самой системой. Но как быть с тем, что не умещается в этих рамках?
– Я не прочь пофилософствовать, но не могла бы ты объяснить мне, что ты имела в виду, говоря, что я иду, все еще иду. Нет, нет, ты опять улыбаешься!
– Ты считаешь, что тебя все еще удерживает яма, позорный столб и плеть?
– Да, но я с ними борюсь!
– То есть, ты не сдался.
Андрей запнулся, не зная, что сказать. Подумав, он неуверенно произнес:
– Эта система цепей, эти псы, болота, это все осталось не до конца объяснимым, что ли. А ведь…
– Так вперед! – прервала его незнакомка.
– Я… борюсь. Не смейся, пожалуйста. Я… иду к тебе… я пойму тебя…
– Так вперед!
Незнакомка приблизилась к Андрею, встав вплотную к нему.
– Я не могу понять, как мне… что я могу сейчас… – говорил Андрей.
– Вперед, – прошептала незнакомка, – лишь ты сам можешь сделать выбор, который приведет тебя к цели. Я тебя вижу.