– Я беспокоюсь о ней, Андре,– сказала ему Диана по телефону прошлой ночью. Об этом разговоре Хизер не знала. – Она такая бесчувственная, понимаешь. Слишком контролирует себя, не переживала и всего раз всплакнула по Чарльзу. Это противоестественно. Эта зацикленность на работе! Знаешь, что я думаю по этому поводу? Если бы это зависело от меня, я бы выдала ее снова замуж. Я предложила ей деньги на поездку за границу. Мери была рада принять ее в Бостоне. Это ее тетя, моя замужняя сестра. Она могла бы великолепно провести время в обществе очаровательных американских мужчин. Они определенно восхитительны. Но нет. Она и слышать об этом не хочет. Поговори с ней, Андре. Тебя она послушает.
«Эх, моя дорогая миссис Миллер-Сандерс, что я надумал в отношении вашей любимой дочери!» – цинично произнес он про себя, глядя на Хизер.
На нее приятно было посмотреть. Он всегда это отмечал. Сейчас он был рад, что скатерть в красную и белую клетку скрывала его ниже пояса. Если бы не это, то она заметила бы огромный бугор, вздувшийся на его брюках в результате созерцания этих великолепных ног и обдумывания, как бы это было, если бы она скинула одну туфлю из мягкой кожи, протянула одетую в чулок ногу и прикоснулась бы к его промежности. Как бы догадываясь, что что-то между ними происходило, Хизер слегка изогнулась и почувствовала, как шелковый клинышек трусиков врезается в ее холм. Ее большие глаза остановились на лице Андре. Она любовалась его четко очерченными скулами, орлиным носом и прекрасным, подвижным ртом. Он был очень красив и напоминал ей мистера Рочестера из «Джен Эйр», такой же темный, загадочный, властный. Хотя он был ее другом, ее добрым, все понимающим другом.
«Я должна с ним поговорить», – подумала она, и ее щеки слегка окрасились, придавая ее коже тонкое свечение, как у камеи.
– Я понимаю, еще очень рано, но ты не завела нового мужчину? – спокойно спросил Андре.
– Нет. – Ей неожиданно стало очень стыдно.
– Дорогая, а чего же ты боишься? – Он нагнулся вперед и взял ее за руку. Это движение понадобилось ему только для того, чтобы облегчить тяжесть в паху. Слава Богу, он предусмотрительно трахнул Джулию!
Хизер вся дрожала от неожиданного жара, охватившего ее тело, от его прикосновения и проницательности относительно ее душевного беспорядка.
– Я всегда боялась, – беззвучно прошептала она.
– Мужчин?
– Себя. Себя такой, какая я внутри. Ты меня не знаешь. Никто не знает. У меня эти видения, эти желания. Я не знаю, что с ними делать.
«Все сказано», – подумала она и почувствовала облегчение.
Он отодвинулся, подал официанту знак налить еще кофе и спросил:
– Разве Чарльз не удовлетворял тебя?
Она покачала головой, сильно покраснев и уставившись в чашку.
– Нет, но я сама никогда не знала, чего я ожидала или чего я хотела.
Вокруг них раздавалось звяканье ножей и вилок, перезвон стекла, то понижающиеся, то повышающиеся голоса посетителей и неожиданные взрывы смеха, когда прекрасные женщины и сопровождавшие их элегантные мужчины усаживались за столики. Солнечные лучи, проходя через массивное стекло, рисовали на коричневом керамическом полу замысловатые цветные узоры. За окном Лондон млел от жары, но в ресторане кондиционеры поддерживали ровную, прохладную температуру. Несмотря на это, Хизер чувствовала, как пот струится по ее спине, между грудями и под мышками. Она предавала Чарльза и память о нем, и совесть называла ее самой подлой из всех предательниц. Андре убрал свою ладонь и положил локти на стол.
– Чарльз не был хорошим любовником?
– Нет, думаю, нет, хотя мне не с чем сравнивать. Мои любовники были только в мечтах, и приходили они с книжных страниц.
– Ты была девственницей, когда выходила замуж?
– Да, – пробормотала она. Она подумала, что Андре напоминал исповедника – бесстрастные глаза, ровный голос и безликий набор вопросов. «Простите меня, отец, ибо я согрешила».
– А потом?
– У меня никого не было. – Она набрала воздуха и добавила: – Ты не поверишь в наше время, но я ни разу не испытала оргазма.
Хотя внешне Андре оставался совершенно спокоен, ее слова доставили ему часто физическое наслаждение. Он почти кончил. Он обхватил себя за бедра, тяжело сглотнул и спросил:
– Ни разу? Ты что, даже не играла с собой?
– Ни разу. Я читала об этом в книгах, но не могу заниматься этим. Я бы очень хотела, но не могу. Я понимаю, я теряю что-то восхитительное, но ничего не могу с собой поделать. Я не стану настоящей женщиной, пока не преодолею этого сексуального препятствия.
– Ты права, Хизер. Если хочешь стать взрослой, необходимо научиться любить эротику. – Он говорил очень серьезно. – Ты прекрасна, но ты как невинная школьница, что, может быть, и хорошо само по себе, но тебе более это не подходит. Я бы хотел рассмотреть этот вопрос детальнее. Должна же быть какая-то причина, не дающая тебе экспериментировать, если не с мужчинами, то с собой? Мастурбация – идеальный способ определить свои потребности. – Он тонко улыбнулся: – Говорят это плохая замена половому акту, но, в конце концов, каждый сам по себе.
– Я должна признать, что не получала удовольствия, когда спала с Чарльзом, – ответила она и, не соображая, что она делает, выложила все историю их первой брачной ночи, ее разочарование, ее жажду иметь сильного любовника, который смог бы заставить ее достигнуть оргазма.
– Я знал, что он пьян. Алкоголь действует как снотворное. Он притупляет половые чувства, часто делает мужчин импотентами, если они пьют слишком много. В небольшом количестве он помогает снять заторможенность. Но греки говорили: «Ничего не должно быть слишком много».
– Я никогда ничего не делала слишком. – Она насупила брови.
Андре засмеялся и погладил ее по руке.
– Тогда настало время вступить в воды греха, или, точнее, опустить в них свою грудь или даже влагалище.
Каждое его слово возбуждало ее, ее промежность была мокрой, трусики больно впивались в тело. Она безотрывно смотрела на его рот, представляя себе, как он сливается с ее, как целует ее груди, вылизывает запретные участки ее тела.
– Я не думаю, что смогу. Где я найду себе любовника? Кому я смогу доверить научить меня?
Сильные, длинные пальцы Андре играли с его золотой ручкой взамен желаемой сигареты. Глубоко задумавшись, он крутил ее и так, и этак, затем сказал:
– Я знаю идеального человека, который сможет помочь тебе. Ты устала, тебе нужно развеяться, я познакомлю тебя с Ксантией Делейни.
Она озадаченно подняла свои дугообразные брови:
– Кто это?
– Моя подруга. Ей принадлежит дом в Корнуолле. Старинное поместье, в котором она содержит эксклюзивную гостиницу, предоставляющую необычные, очень необычные услуги.
– Я не понимаю. – Глаза Хизeр светились любопытством.
– Доверься мне, дорогая. – Он посмотрел на нее так, что ей показалось, что она тонет в этих темных, глубоких, гипнотических глазах. – Я позвоню ей и все устрою. Как ты посмотришь, если мы проведем там следующие выходные?
– Ты поедешь со мной?
– Конечно.
Позже, когда даже Джулия ушла из офиса и закатное солнце бросало свои последние золотые лучи на реку, Андре снял трубку и набрал номер. Ответил сильный и мелодичный голос. Он улыбнулся, представив ее себе, единственную любовь в его жизни.
– Привет, Ксантия, – сказал он. – Чем занимаешься в данный момент, разоряешь чьи-то запасы гормонов?
– Как ты догадался? Андре, как приятно тебя слышать.
– Я приезжаю в пятницу и привезу Хизер Логан с собой.
– А, Ледяная Принцесса. То есть тебе удалось окрутить ее.
– Да. Мы покажем ей настоящий класс. Я тебе расскажу, что надо делать, когда приеду.
– Расскажи, милый. Жду с нетерпением.
– Я тоже. – Андре положил трубку и подошел с задумчивой улыбкой на лице к окну.
Глава 3
Они остановились перекусить в «Джамайка инн» на Бодмин-Мур, и после телячьих отбивных на гриле с картошкой и свежим зеленым салатом Хизер начала расслабляться. Ощущение отпуска охватило ее. Словно она сбросила огромную тяжесть с плеч – ни тебе матери, о которой надо заботиться, и никаких обязанностей. Андре вел свой мощный антикварный «бентли», которым он особенно гордился. Управление этим автомобилем давало ему чувство превосходства, такое, будто бы он овладевал женщиной. Когда он заехал за Хизер, она удивилась, увидев, что он не один. Он взял с собой свою секретаршу Джулию Фостер. Полная, с огромным бюстом, Джулия была весьма закомплексованной и нервной особой. Хизер не могла знать о разговоре, который произошел между ними вчера в офисе.