— Здесь так хорошо! Мне так нравится ваш дом! — Она бросилась обнимать мачеху.
Эмили видела, что мать искренне тронута.
— Эй! Не забудьте про Рича, — встряла Нэнси.
— Ну конечно, мы про него не забудем! Как можно забыть про такого красивого юношу! — Миссис Уолнер просто сияла от радости. — Даже если он так по-мужски сдержан и молчалив! — добавила она шутливо.
Рич, такой же белокожий, как и сестра, покраснел, как помидор.
— Нужно же здесь хоть кому-то быть сдержанным, — заметила Нэнси.
Все рассмеялись, кроме Рича — красного, смущенного всеобщим вниманием. Это был худой жилистый парнишка, длинный, как верста, с огромными ступнями. Его белесые волосы торчали во все стороны, словно солома, а на подбородке краснели юношеские прыщики. В белых теннисных тапочках он ужасно напоминал кролика из мультиков.
«Тринадцатилетние подростки такие нескладные», — подумала Эмили. Она с трудом представляла себя в этом возрасте, хотя тринадцать ей было всего три года назад. Но уж очень хотелось забыть то время.
— Что ты читаешь? — спросила она Рича.
Он молча протянул ей книгу в твердой обложке, с которой, похоже, не расставался ни на минуту.
— У этого парня всегда с собой книжка, — мистер Уолнер неодобрительно покачал головой.
— Это Стивен Кинг, — пробормотал Рич так тихо, что Эмили еле расслышала.
— «Кладбище домашних животных». Ты ведь ее читала, Нэнси? — спросила она.
— Я больше не читаю Стивена Кинга, — Нэнси поморщилась.
— Она теперь большая, она теперь вообще ничего не читает, — ехидно заметила Эмили.
Джесси одобрительно рассмеялась.
— Здесь так хорошо. Мне кажется, что мы будем тут счастливы, — мягко сказала она миссис Уолнер.
— Уверена, мы все будем счастливы, — подхватила та.
— Это так здорово — иметь сестру своего возраста, — Джесси повернулась к Эмили. — Мы будем вместе учиться и везде вместе ходить. Ты мне покажешь окрестности. Мы будем вместе готовить. Ты любишь готовить? И мы сможем меняться одеждой и…
— Боюсь, что меняться мы не сможем, — растерянно ответила Эмили. Джесси была гораздо мельче нее.
— Все будет просто замечательно! — Джесси бросилась обнимать Эмили.
— Я испекла пирог и наготовила сэндвичей. Вы, наверное, проголодались с дороги, — засуетилась мать.
— Умираю с голоду, — с готовностью откликнулся мистер Уолнер, обеими руками обхватывая живот. — От ожидания в аэропорту у меня всегда болит желудок.
Сколько она его видела, этот высокий лысеющий мужчина с остатками темных прядей на висках и затылке всегда казался Эмили каким-то не то расстроенным, не то несчастным. Может, у него постоянно болел желудок?
— Прежде чем мы сядем обедать, Джесси и Рич, наверное, захотят подняться наверх — распаковать вещи и осмотреть комнаты, — сказала миссис Уолнер.
— Отличная идея, — согласилась Джесси и потянула на себя огромный чемодан.
— Давай помогу, — Эмили ухватилась за ручку и тут же об этом пожалела. Чемодан невозможно было оторвать от пола.
— Оставь его. Я потом перенесу все вещи наверх, — на ходу успокоил ее мистер Уолнер, направляясь на кухню.
Нэнси уже увела Рича в его комнату, расположенную в самом конце коридора на втором этаже, — очень узкую и тесную. Всего несколько дней назад эта комната была кладовкой.
— Пойдем, Джесси, посмотришь, где мы будем спать, — радостно позвала Эмили.
— Отлично, — откликнулась та, улыбаясь миссис Уолнер. — Мы спустимся через несколько минут, я тоже вдруг проголодалась.
— Я пока все подготовлю, — мать торопливо направилась на кухню следом замужем. — Эй, Хью, подожди есть, оставь что-нибудь детям.
Джесси поднималась за Эмили, скрытые под половиком ступеньки скрипели и прогибались под их ногами.
— Ну, вот и пришли! — Эмили пропустила сводную сестру вперед.
Быстро окинув взглядом комнату, Джесси недовольно поморщилась.
— Маловата! — буркнула она вдруг совсем другим тоном.
— Что ты сказала? — Эмили не сразу расслышала тихий голос.
Не переставая хмуриться, Джесси подошла к открытому окну и, опершись на подоконник, выглянула наружу.
— Фиар-стрит (англ. — Улица страха). Ну и название…
— Здесь красивые места, — ответила Эмили.
— И давно вы обитаете в этой дыре? — В голосе Джесси сквозило осуждение.
— Э-э-э… около шести лет, — Эмили пыталась вспомнить, сколько ей было, когда они сюда переехали. — Моим родителям нравились старые дома, отец любил все мастерить своими руками.
— Твоя мама всегда такая жизнерадостная? — Джесси перевела разговор на другую тему.
Она отошла от окна, плюхнулась на кровать Эмили и растянулась, сунув руки под голову.
«Вот это да, — подумала Эмили. — Здорово моя сестричка меняется, когда поблизости нет взрослых. Внизу она была такой милой и кроткой, а тут совершенно другой человек. Так вот мы какие на самом деле!»
— Мама просто волнуется, — сказала она вслух.
Джесси приподнялась на локте и вытянула из-за подушки Макса — старого-престарого, но любимого плюшевого медвежонка Эмили.
— Ты не похожа на свою мать, — сказала она, в упор разглядывая подругу.
«Она смотрит на мои большие руки», — мелькнуло у Эмили. Девочка торопливо спрятала руки за спину и подошла к письменному столу.
— Нет. Зато моя сестра — вылитая мама.
— Никогда не любила рыжие волосы, — скривилась Джесси.
Какое-то время она молча разглядывала мишку, потом опять подняла взгляд на Эмили.
— Этот шкаф такой маленький, где же я буду держать свои вещи? — Должно быть, она перехватила настороженный взгляд новой сестры, потому что тут же изменила тон. — Извини. Забудь все, что я наговорила. Я… я просто волнуюсь.
— Мы обе нервничаем. Не стоит извиняться.
— Я несла какую-то ерунду. Но это так тяжело. Вообще все было так ужасно.
Эмили выдвинула стул и уселась лицом к Джесси.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что, как только наша мать поняла, что отец хочет жениться на другой женщине, она не могла дождаться, чтобы сплавить нас с Ричем из дома. Не очень-то приятно узнать, что собственная мать мечтает от тебя избавиться.
— Мне так жаль, — виновато сказала Эмили.
— Они перекидывали нас с Ричем друг другу, как будто мы не люди, а мячики от пинг-понга, — горько сказала Джесси, не отрывая глаз от ковра и быстро перекладывая Макса из руки в руку. — А теперь мне пришлось все бросить — всех моих друзей, мою лучшую подругу Дебору. Мы с ней очень дружили. Мне уже ее не хватает.
— Очень жаль, — повторила Эмили. — Я не понимала, как тебе трудно.
— Да, нелегко, — вздохнула Джесси, по-прежнему разглядывая ковер.
— Я постараюсь… — начала Эмили, но их разговор прервал знакомый топоток, и в комнату ворвался Тигр. Он привычно вскочил на кровать и ринулся к Джесси, норовя лизнуть ее в лицо.
— А-а! Убирайся! — завопила Джесси и с силой оттолкнула Тигра. Терьер растерянно и жалобно взвизгнул, ударившись об пол.
— Этот ужасный пес весь свитер мне перемазал своей шерстью, — кричала Джесси. — Выкини его отсюда!
— Тигр, уходи! — приказала Эмили.
Пес не привык, чтобы ему повторяли дважды. Он послушно повернулся и выбежал из комнаты.
— Он очень хороший. — Эмили не на шутку задела грубая выходка сводной сестры.
— Он отвратительный, — Джесси яростно стряхивала шерсть со свитера.
— Тигр почти не линяет, — вступилась Эмили.
— Но он же мог порвать свитер, — прошипела Джесси. — Знаешь, сколько он стоит?
— Он очень красивый, — растерянно пробормотала Эмили. — Ты, наверное, проголодалась? — спросила она через пару минут, чтобы сменить тему. — Может, пойдем вниз?
— Да. Пожалуй. — Джесси снова взялась теребить Макса.
— Мне подарили его на самый первый день рождения, — объяснила Эмили. — Он всегда был моей любимой игрушкой.