Я не должен был ввязываться в это. Это ошибка.
Я не могу дать Алисе ничего хорошего. Я едва могу контролировать своих детей. Егор в любой момент может собрать вещи и уйти, а Тимур…
Господи, Тимур… Никогда не мог представить себе его будущее, потому что такие люди долго не живут. Он наживает слишком много врагов.
Сбрасываю одеяло и плохо сплю, несмотря на пустое место в кровати без Юли. Мне нужно начать запирать двери на ночь. Я имею в виду, какой человек не захочет просыпаться в два часа и видеть на себе обнажённую двадцатитрёхлетнюю девушку? Но у неё это вошло в привычку.
Да и секс не приносит радости.
Тру лицо руками. Не знаю. Может быть, это и к лучшему, и мне просто скучно. Мне не о чем с ней поговорить. Также, как и с теми тремя до неё.
У меня определённо нет сейчас никаких обязанностей, связанных с другой ответственностью под крышей моего дома.
Да и не было никогда. Я ужасный отец и слишком стар для таких сюрпризов, как девочка-подросток, живущая в моём доме. Игнат мог бы идти на хрен, где бы он ни был в аду. Сев, скидываю ноги с кровати и встаю, хватая джинсы со стула.
Этот сукин сын. Я не разговаривал со своим сводным братом или кем-либо из этой семьи более двадцати лет, но я достоин упоминания в его завещании? Неужели не было никого, кто знал бы её и был бы рад взять её под опеку?
Но нет, я позвонил ей той ночью, услышав что-то в её голосе, что зацепило меня, и заговорил, не успев подумать.
У ребёнка проблемы.
Конечно, это не делает её отличной от моих детей, но Игнат и Анастасия испортили её. Она настолько отличается от того, что я ожидал. Тихая, строгая, испуганная. Я понятия не имею, как с ней справляться. Я недостаточно умён для этого. Такие люди, как она, которые не показывают эмоций, находят другие способы их проявить.
Так что с ней? Наркотики? Алкоголь? Резка?
Секс?
Замираю на месте, и в моей голове всплывает яркий образ: Алиса, лежащая на заднем сиденье какого-то автомобиля. Её лицо покрыто капельками пота, волосы прилипли к щеке, а глаза закрыты. Она тяжело дышит.
Я выдохнул, снял футболку со стула и сунул её в задний карман. Лучше бы ей этого не делать. Я не поставляю этому городу новых кисок. Я повернул шею из стороны в сторону, слыша, как она пару раз хрустит.
У Игната и Анастасии никогда не должно было быть ребёнка. Я никогда не понимал, что её родители видели друг в друге, но, думаю, что дерьмо действительно притягивается. Лучшее, что могло случиться с Алисой, — это потерять их, и мне жаль, что этого не произошло раньше.
Я подошёл к двери своей спальни, открыл её и направился через коридор в её комнату. Постучал:
— Алиса.
Сейчас только пятый час, и я потёр воспалённые мышцы шеи. Не хочу её будить, но вчера у меня не было возможности извиниться, потому что она просидела в своей комнате весь чёртов день. Но я не позволю ей прятаться здесь только из-за того, что я был засранцем.
Когда ответа не последовало, я постучал ещё раз:
— Алиса?
В доме стояла тишина, если не считать слабой музыки, под которую спит Егор, доносящейся из-под двери его спальни. Нерешительно я открыл дверь, медленно, на случай, если она испугается, и заглянул внутрь.
— Алиса, это Макс, — сказал я тихим голосом. Её запах ударил в меня, и заставил остановился. Это запах… кожи, мокрой от дождя. Дежавю накрыло меня внезапно, и я вдохнул глубже. Кожа с лёгким намёком на аромат. Как то мягкое, скрытое место за ухом женщины, пахнущее не только ею, но и немного её духами, шампунем и потом. И вдруг я почувствовал этот вкус. Раньше это было моё любимое место, чтобы целовать её. Боже, я забыл.
Прочистил горло, выпрямив позвоночник:
— Алиса, — позвал я, но голос прозвучал как крик.
Не знаю, почему я сейчас расстроен. Сделал шаг в комнату, но когда увидел заправленную кровать, её там точно не было. Моё сердце замерло, и я широко открыл дверь, осматривая её спальню. Она бы не ушла… Свет выключен, но тусклый утренний свет лился сквозь балконные двери, и я видел, что комната такая же опрятная, как и тогда, когда она приехала, хотя кое-какие вещи были передвинуты. Её личные вещи лежали на столе и комоде, а возле прикроватной тумбочки я заметил пару шлёпанцев.
Хорошо, значит она не ушла. В любом случае, я был в недоумении, как она решилась к нам приехать, несмотря на то, что мы живем далеко друг от друга, но я бы не променял её ни на кого.
Выйдя из комнаты, закрыл за собой дверь и дважды сильно стукнул в дверь Егора, проходя мимо и спускаясь вниз по лестнице. Ему тоже нужно подтянуть задницу, и то, что мне до сих пор приходится быть будильником для двадцатилетнего ребенка, просто смешно.