Я снова закручиваю крышку и собираюсь оставить им посуду, но когда поворачиваюсь, чтобы уйти, замечаю, что Тимур снова смотрит на меня. Вот только его глаза прикованы к моим ногам.
Я ношу рваные джинсовые шорты, не слишком короткие, и фланелевую рубашку, застёгнутую на все пуговицы до шеи.
Оглядываю стол и понимаю, что на мне надето больше одежды, чем на каждом из них. Макс и Тимур не носят рубашек, а у Егора футболка с вырезами по бокам, которые открывают взгляду его гладкую загорелую грудь.
Чёрные волосы Тимура и его загорелое лицом.
Подтянутые плечи и узкая талия Макса.
Вены на предплечьях Егора и…
Выпрямляюсь, сглатываю и, быстро развернувшись, выхожу из комнаты.
Мне нужно уйти отсюда как можно скорее.
Прибавляю газу и медленно поднимаю грузовик по подъездной дорожке, пока не достигаю вершины склона. Чувствую, как гравий под ногами становится все выше. Выключив двигатель, беру рабочие перчатки с пассажирского сиденья и, выпрыгнув из грузовика, натягиваю их.
— Ты найдешь дорогу, хорошо? — спрашивает Макс, приближаясь и открывая для меня заднюю дверь.
Киваю в ответ.
— Ребята помогли? — спрашивает он.
— Да.
Мы оба запрыгиваем в грузовик, чтобы начать разгружать сено.
После завтрака Макс попросил меня отвезти грузовик в город и забрать несколько тюков сена. Я с радостью согласилась, когда узнала, что могу поехать одна. Немного свежего воздуха, немного пространства — это было похоже на поход, и, кроме того, мне нужно было сходить в магазин. К счастью, здесь не было стеллажей с таблоидами, так что мне удалось избежать новостей из дома.
Из гаража доносится музыка и смех, и, оглянувшись, я вижу группу мотоциклов, припаркованных сбоку. Должно быть, это те друзья, о которых говорил Егор, когда говорил, что сегодня возьмёт байк. Несколько женщин, одетых в джинсы и летние топы, тусуются неподалеку, пока другие разговаривают в гараже. Я наблюдаю за ними, и они смеются и улыбаются. Как долго погода будет достаточно хорошей для катания? Кажется, здесь весело.
Мы с Максом выгружаем сено, берёмся за канаты и тащим каждый тюк в конюшню. Одна из девушек улыбается мне, когда я прохожу мимо.
Никто из них не пользуется макияжем, не делает модный маникюр и не носит стильную одежду, но им это и не нужно. Они красивы и одеты для байков, и на мгновение мне хочется стать одной из них.
Я несу тюк сена в сарай и направляюсь к стойлу. Интересно, Тимур пойдёт с ними?
Как он общается с друзьями, если не разговаривает? Есть ли у него друзья? Если он такой немой, то представьте, что бы вышло из его уст, если бы он заговорил!
Качаю головой, и в моей голове кружится любопытство по поводу того, что же произошло с ним в возрасте четырёх лет, что заставило его замолчать. Но я отгоняю эту мысль. У всех нас есть свои проблемы.
— Я хочу тебя услышать, — выдыхает кто-то, и я замедляюсь, приближаясь к звукам.
— Покажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделала, — шепчет она, и я почти роняю сено.
Её голос едва слышен, такой тихий, словно она висит на ниточке.
Откладываю сено и делаю шаг назад. Это мог быть кто угодно. Здесь сейчас много людей, и я не хочу смущаться. Медленно отступаю.
Но затем я слышу хрюканье, шорох сена и тихий крик. Останавливаюсь.
— Я заставлю тебя стонать, — говорит она ему. — Тебе это очень понравится.
Не знаю почему, но делаю мягкий шаг вперёд. Следуя за звуками в дальнее стойло в конце конюшни, добираюсь до двери с частично открытой верхней половиной и снова внимательно прислушиваюсь.
— Давай… — стонет она.
Глава 17
Алиса
Задерживаю дыхание и смотрю в дверную щель. Мои глаза наполняются образами кожи и рук, когда я вижу, как он запускает пальцы в её длинные чёрные волосы, а она становится на колени между его ног и начинает ласкать его…
На мгновение отвожу взгляд, чувствуя, как жар охватывает мои щеки. Но её тихое хныканье вновь приковывает мое внимание.
Её голова двигается вверх и вниз, а руки нежно скользят по его джинсам, сжимая ремень и спуская штаны ещё ниже, открывая мне вид на его бедра и изгиб его ягодиц. Не могу видеть её лица и не вижу, что она с ним делает, но я точно знаю что.
Поднимаю глаза вверх, осматривая его мускулы и кожу, которая снова блестит от пота. И прежде чем я успеваю увидеть его лицо, я уже знаю, кто это.
Тимур откинул голову назад, закрыл глаза и тяжело дышит, сжимая её волосы и заставляя её двигаться вверх и вниз. Мышцы его предплечий напрягаются, а волосы почти свисают ему на глаза. Но я наблюдаю за его лицом, забыв о женщине. Пот увлажняет кончики его волос, прилипая к коже, а губы периодически напрягаются, потому что…