— Потому что я всегда на кухне! — выпаливаю я, почти касаясь его груди.
— Ты негодяйка, — выдыхает он, кипя. — Эгоцентричное, чванливое, маленькое отродье!
— Я нет! Я просто…
Останавливаюсь, хмурюсь и отвожу взгляд. Чёрт побери. Будь он проклят. Я не ребенок. Я…
— Ты что? — требует он. — Хм?
Я не избалованная. Слёзы жгут мои глаза, и мой подбородок дрожит. Меня не волнует роскошь. Или деньги. Я не недружелюбна, потому что они живут здесь и живут по-другому. Это не так. Я просто…
— Что именно? — кричит он снова. — Сейчас стало тихой, да?
— Папа… — говорит Егор где-то из кухни. Но я не могу его видеть. Дядя теснит меня, не могу сдержать слёз.
— Я не…
С трудом сглатываю, не зная, что ответить. Мне трудно понять, в чём моя проблема. Он прав, не так ли? Любой вежливый и нормальный человек может легко поддерживать светскую беседу. Задавать им вопросы, улыбаться, шутить…
Качаю головой, больше для себя, чем для него, и произношу:
— Я просто… не привыкла…
— К чему именно? — спрашивает он. — К правилам? Лимиту расходов? Маленькой гардеробной?
Слеза катится по моей щеке, мне приходится приложить усилия, чтобы сдержать рыдания.
— К каким-то домашним делам? — продолжает он. — Что такого ужасного в этом доме по сравнению с вашим? К чему ты так не привыкла?
— Люди, — неожиданно вырывается у меня.
Не знаю, когда я осознала это, но слова просто слетают с губ.
Он прав. Я действительно не знаю, как общаться с людьми.
Слёзы текут по моему лицу, пока я смотрю в пол.
— Я не привыкла к людям, — шепчу я. — Дома со мной не разговаривают.
Он молчит и я не слышу, как мальчики делают какие-либо движения. Из-за тишины комната кажется меньше.
Глава 20
Алиса
Поднимаю взгляд, уже не заботясь о том, чтобы скрыть красные глаза и мокрое лицо.
— Никто со мной не разговаривает, — говорю я, и прежде чем он успевает что-то ответить, бегу вверх по лестнице, стремясь попасть в свою спальню и скрыться от их глаз.
Запираю дверь и падаю на кровать, закрыв глаза руками, чтобы остановить слезы.
Боже, почему я это сделала? Сейчас он отправит меня домой из-за того, что я слишком эмоциональна и слишком много работаю.
Тихо плачу в руку.
Мне не следовало этого делать. Я никогда ни с кем не ругаюсь, но я бы подралась с ним до того, как заплакала. Это тактика слабого человека — прекратить спор, начав рыдать. Нечестный бой, когда кто-то начинает плакать.
Ой, посмотрите на бедную, маленькую богатую девочку. Её мама и папа позволяли ей иметь всё, что она хотела, но они не держали её за руку, не целовали и не обнимали её каждый день. Бедный ребёнок.
Теперь они будут видеть во мне ещё меньше, чем раньше. Хрупкая. Легко сломать.
Проблема ходить на цыпочках.
Сколько детей с радостью жили бы с моими родителями, если бы это означало, что их кормят и одевают каждый день? У меня есть всё, а я просто сломалась перед ними из-за ничего.
Всем должно быть так же повезло, как мне.
— Вы можете в это поверить? — услышала я крик матери.
— Ой, да ладно, — усмехнулся мой отец. — Мы же знали, что это произойдёт.
Я медленно вошла в кабинет отца и увидела, как он и Мира улыбаются. Мама, сложив руки ладонями к груди, хихикала. Затем она протянула руку и обняла моего отца. Я тоже не могла сдержать улыбки.
— Что происходит? — тихо спросила я, входя в комнату. Но они, казалось, были сосредоточены только друг на друге.
Мира взглянула на меня и улыбнулась ещё шире.
— Твоя мама…
Но её прервал голос отца.
— Мне нужно позвонить Кириллу, — сказал он матери, обходя стол. — Весь промо нужно изменить для нового фильма.
Я посмотрела на них и остановилась перед диваном, чтобы они могли меня видеть.
— Актриса Анастасия Буткевич, номинированная на Оскар, — декламировал мой отец, словно читая рекламный щит.
Мой рот открылся, и я широко улыбнулась.
— Оскар?
Действительно? Это потрясающе!
— Ну нет, — поддразнила меня мама, всё ещё сосредоточенная на моём отце. — Что, если я выиграю? Тогда это будет оскароносная актриса. Лучше воздержись.
Мой отец снова рассмеялся и, обойдя стол, поцеловал её.
— Моя жена.
Они посмотрели друг на друга, их глаза светились волнением и блаженством. Я обошла их, пытаясь поймать их взгляды, когда приближалась. Мне хотелось обнять маму и поздравить её. Хотела, чтобы она знала, как я горжусь ею.