Опускаю руку, слушая их тяжёлое дыхание и стоны. Слёзы снова подступают, но я позволяю им упасть, не всхлипывая.
Я бы хотела, чтобы он был один. Если бы попросила, он, вероятно, позволил бы мне забраться к нему в постель сегодня вечером. Как старший брат, который сдерживает волков, потому что мне приснился страшный сон.
Я бы не стала пытаться, даже если бы он был один, но…
Это милая маленькая фантазия.
Тёплый.
Безопасный.
Комфортный.
Егор такой.
Встаю и прислоняюсь лбом к стене, слушая, как мальчики занимаются любовью с девочками. Боль переполняет меня, потому что я здесь одна, забытая и… ревнивая.
Почему я ревную?
Зажмуриваюсь, слёзы текут по пересохшим губам, качаю головой.
Открываю дверь спальни и направляюсь в коридор. Шум теперь наполняет дом всё громче. Девочки хихикают в комнате Егора, сверху раздаётся крик, за которым следуют стоны. Прохожу мимо, в голове туман, медленно спускаюсь по лестнице.
Прохладный воздух окутывает мои босые ноги, но это приносит долгожданное облегчение, поскольку расслабляет мои мышцы. Мне надо надеть халат, но мне всё равно. Завтра у меня первое школьное задание, которое ещё далеко до завершения, и мне, вероятно, следует снова зайти в сеть, чтобы посмотреть, осуществила ли та девушка какую-либо из своих угроз. Но я просто не могу об этом думать сегодня вечером.
Прохожу через тёмную гостиную, где раньше пылал огонь, а теперь лишь чернеют стенки камина, покрытые сажей. Часы бьют, но я теряю счёт. Направляюсь на кухню, пытаясь унять сухость во рту.
Наполнив стакан водой, подношу его к губам и делаю несколько глотков, быстро опустошая. Затем снова наполняю стакан и, запрокинув голову, пью, пока не чувствую удовлетворение.
Смотрю в окно над раковиной. Через несколько недель землю покроет снег, и в доме станет тихо, словно здесь нет женщин на многие километры и даже месяцы.
Они как демоны. Как им это удаётся из года в год?
Как я буду справляться с этим?
Они не мои родители. Они привлекают меня, и каждый раз, когда это происходит, наружу вырываются чувства, с которыми я не привыкла справляться. И я делаю или говорю что-то глупое.
Или моё тело реагирует так, как не должно.
Ополаскиваю стакан и ставлю его обратно на полку для посуды. Прислонившись к выступу раковины, смотрю в окно, не замечая ничего вокруг. Если я проведу здесь несколько месяцев с ними, я сойду с ума. Они сведут меня с ума.
Кто-то в итоге умрёт.
Справа от меня что-то звенит, словно ключи. Вздрагиваю, резко поворачивая голову. Макс сидит в тёмном углу за кухонным столом. Выпрямляюсь, чувствуя, как колотится сердце. Он смотрит на меня, его палец скользит по кольцу ключей от машины, он переворачивает их и ловит в кулаке. Рядом стоит пивная бутылка, и я замечаю, что он без рубашки.
Жар поднимается к моим щекам, и каждый сантиметр моей обнажённой кожи внезапно кажется гораздо более уязвимым, когда он наблюдает за мной. Я думала, что он в своей комнате.
Хотя он и не похож на человека, который был в своей комнате, он всё ещё в рабочих ботинках.
Пытаюсь сдержать дрожь, но мои соски становятся твёрдыми и это видно через майку. Скрещиваю руки на груди, чтобы скрыть это. Не знаю, заметил ли он, но через мгновение он проводит пальцем по губам.
— Что… — задыхаюсь и прочищаю горло. — Что ты делаешь?
Наверху включается музыка. Но Макс просто сидит, и я понимаю, почему Тимур такой молчаливый. Не говорить и не общаться — это разные вещи.
Делаю шаг к острову, прикрывая себя.
— Где твоя… подруга? — тихо спрашиваю я.
— Дома.
Все женщины приехали с нами с гонок, так что ему, должно быть, пришлось самому отвезти её в город. Интересно, почему так быстро?
— Нет настроения? — дразню я.
Но вместо того чтобы улыбнуться, он наклоняет голову, и что-то игривое в его глазах заставляет мой живот слегка сжаться.
Он не ругается на меня. Почему? Я здесь, полураздетая, в одних трусиках. Почему он не орёт на меня, чтобы я оделась или ушла спать?
— Я была голодна, — объясняюсь, едва в силах встретиться с ним взглядом. — А ты?
Он снова просто сидит, пристально глядя на меня.
Но он не говорит «нет» и не просит меня уйти и одеться.
Он мог бы сказать, что я притворяюсь, или попросить меня подняться наверх и переодеться в пижаму, но он молчит.
Отступаю назад, моё сердце бьётся, но я чувствую себя смело, когда поворачиваюсь к холодильнику и достаю несколько яиц. Уверена, что он накричит на меня в любую секунду, но я продолжаю, обхожу остров в поисках сковороды. И всё ещё жду, что он попросит меня подняться наверх, но он не делает этого, и мои глаза горят. Возможно, я готовлюсь к драке.