— Это место не для тебя.
Меня снова терзают сомнения, но я стараюсь их отогнать. Вчера утром он убеждал меня не уезжать, а теперь настаивает на обратном. Он хочет, чтобы я осталась одна. Я всегда была одна, и ты показал мне, каково это — быть не одной, но ты солгал.
— Почему мой отец отдал меня тебе? — шепчу я, глядя в окно и всматриваясь в отражение дяди за собой. — Они знали, что собирались сделать. Они могли бы подождать несколько недель, пока мне не исполнится восемнадцать. Они могли бы отдать меня Мире.
Прижимаюсь к нему ещё сильнее, наслаждаясь его теплом и его взглядом на моём теле.
— Может быть, они об этом не подумали, — бормочу я. — Или, возможно, они осознавали, что это единственное доброе дело, которое они могут сделать для меня.
По крайней мере, меня упомянули в завещании. Я бы не удивилась, если бы это было не так.
Вырываю руку, отталкиваюсь от стойки и бросаюсь прочь, но не успеваю сделать и двух шагов. Он хватает меня за руку, прижимает спиной к своей груди, и я задыхаюсь, когда он обхватывает моё тело руками и заставляет моё лицо развернуться, чтобы посмотреть на него.
— Ты чувствуешь это? — рычит он мне в губы, толкая меня к раковине. Толстый, твёрдый гребень еупирается мне в задницу, и я стону.
— Вот что ты со мной делаешь, Алиса. Это неправильно. Вместо того, чтобы наслаждаться множеством горячих сисек и задниц, с которыми я приехал домой, я сижу здесь, пытаясь отговорить себя от того, чтобы зайти в твою комнату и по-настоящему долго целовать на ночь подростка, живущего в моём доме.
Мой клитор пульсирует. Я переминаюсь с ноги на ногу, чувствуя влагу между ног.
— И мне для этого снять трусы? — выдыхаю я.
Он крепко зажмуривает глаза и стонет, словно от боли. У меня есть лишь мгновение, чтобы сделать быстрый вдох, прежде чем его губы накрывают мои, и я всхлипываю от сладкой боли, которая охватывает меня.
Вашу ж мать.
Вашу ж мать…
Моё сердце чуть не выпрыгивает из груди, когда он двигается, захватывая мои губы, а тепло его языка струится вниз, в мой живот, к ногам. Я издаю стон, но он теряется у него во рту.
Боже мой, его вкус наполняет моё тело. Поднимаю руку, беру его за шею и прижимаю к себе.
Я так голодна, так сильно, что не могу дышать. Кровь пульсирует под кожей, и это так приятно, но, Боже, мне нужно больше.
Мне нужно больше.
Начинаю двигать губами и отвечаю на поцелуй, медленно скользя языком по его губам, стону и пробую его на вкус, пока не думаю, что когда-нибудь хватит.
Его рот поглощает меня, двигаясь надо мной, целуя уголки моего рта и покусывая нижнюю губу. Я кладу свою руку на его руку на своём животе и веду её вниз, толкая к V-образной зоне между ног.
Его поцелуй прерывается, он задыхается, и я использую эту передышку, чтобы попытаться отдышаться. Он снова прикусывает мою нижнюю губу, наши руки массируют мою киску, в то время как его другая рука отрывается от моего лица и обхватывает мою грудь, сжимая её.
Я стону:
— Макс.
Оставив мои губы, он скользит по моей шее, и всё, что я могу сделать, это откинуть голову назад и принять его, пока он тянет лямку моей майки вниз. Он нежно кусает и целует мою шею, плечи и лопатки, продолжая ласкать мою грудь. Мои трусики становятся влажными от его прикосновений.
— О, боже мой — он нежно обхватывает мою талию обеими руками и наклоняет меня к раковине. Его губы нежно скользят по моей спине, бёдрам и обратно к ягодицам, оставляя за собой дорожку из поцелуев.
Вскрикиваю от удовольствия, лямки моей майки спадают с плеч, когда я хватаюсь за выступ стойки.
Поднявшись, он снова поворачивает моё лицо к себе и целует меня, а я тянусь к нему, нахожу его эрекцию сквозь джинсы и нежно тру её.
Он хватает меня за руку.
— Нет, Лис…
— Я никогда раньше не прикасалась к мужчине, но я хочу прикоснуться к тебе.
Он вздыхает, но отпускает меня, целуя глубоко и страстно, его язык зажигает каждый нерв моего тела. Он ласкает меня, исследуя каждую часть, до которой может дотянуться, а я таю в его руках, готова отдаться ему без остатка.
— Отведи меня в постель, — прошу я, и он снова притирается ко мне, а я обхватываю его шею сзади и прижимаюсь к нему всем телом, ощущая его тепло и близость.
— Отведи меня в постель и поцелуй на ночь.
— Да, — хрипло отвечает он, прижимая меня к раковине.
Моя голова кружится, глаза закрыты, и я слишком под кайфом, чтобы думать или беспокоиться о чём-то другом, кроме как о том, чтобы это продолжалось вечно.
Он снова накрывает мой рот, беру его руку, провожу ею по внутренней стороне своих трусиков. Но внезапно он разрывает поцелуй и отстраняется от меня.