Потираю ладони на коленях, а в животе порхают маленькие бабочки.
Я не знаю. Проснувшись сегодня, почувствовала себя прекрасно, зная, что не сделала того, о чём могла бы пожалеть, но… Если это произойдёт снова, я всё ещё не думаю, что смогу это остановить.
— Итак, у тебя с моим отцом всё в порядке? — внезапно раздаётся вопрос.
Моргаю, осознавая, что звук доносится слева, и поднимаю взгляд на Егора.
— Хм?
Почему бы нам с его отцом не быть в порядке? Он что-то знает?
Он бросает на меня взгляд, стараясь не отвлекаться от дороги.
— Маленькая перепалка… — намекает он. — В машине прошлой ночью?
Ненадолго задумываюсь, но потом вспоминаю. Тот аргумент, когда он угрожал меня отшлепать.
— Он заноза в заднице, — продолжает Егор. — Серьёзно. Не позволяй ему добраться до тебя. Я постоянно удивляюсь, как он умудрился заставить нас отступить когда-то.
Он смеётся, переключая передачу, пока грузовик мчится по дороге, и ветер бьёт в кабину.
Улыбаюсь, и опускаю голову, стараясь скрыть это. Вчера вечером у него не было с этим никаких проблем.
Прикусываю нижнюю губу, чтобы спрятать улыбку. Протянув руку, включаю музыку, чтобы послушать городскую радиостанцию. Егор прибавляет громкость, Тимур опускает окно, я начинаю расслабляться, наслаждаясь музыкой.
Зелёные листья деревьев, смешанные с хвоей, уже приобрели жёлтый оттенок, который вскоре сменится оранжевым и красным, прежде чем жестокие зимние ветры вырвут их на свободу. На самых высоких вершинах уже выпал снег, но здесь в воздухе витает аромат сена и еды, приготовленной на кострах, что напоминает мне о гниющих яблоках под деревьями в доме родителей. Это похоже на предвкушение, которое вы испытываете, когда чего-то ожидаете. Откидываю голову назад и закрываю глаза, пока Егор поёт, а ветер ласкает мои обнажённые руки.
Но затем грузовик внезапно останавливается, я наклоняюсь вперед, и что-то врезается мне в грудь. Вздрагиваю от боли, мои глаза распахиваются, когда прямо перед нами выскакивает машина.
— Эй, давай! — кричит Егор, когда грузовик, двигатель которого работает на холостых оборотах, остаётся стоять посреди дороги.
Автомобиль плавно выезжает с подъездной дорожки и стремительно несётся вперёд, как будто он сейчас чуть не встретился с грузовиком.
Делаю глубокий вдох, боль в груди внезапно возвращается.
Опустив глаза, замечаю, что рука Тимура выставлена передо мной, не позволяя мне влететь в лобовое стекло. К сожалению, в машине не оказалось ремня безопасности для меня.
Перевожу взгляд на Тимура, который хмуро смотрит на удаляющуюся машину. Не удостоив меня взглядом, он опускает руку и возвращается к своему телефону.
Хм…
Егор снова погружается в свои мысли, но каждые несколько секунд я украдкой поглядываю на Тимура. Значит, он знает о моём существовании.
Мы направляемся через город, сворачиваем на улицу слева и выезжаем на проезд.
Из динамика раздаётся женский голос, я быстро просматриваю меню.
— Чизбургер, — говорю Егору, когда он высовывается из окна.
— Хорошо, семь чизбургеров, — кричит он.
Семь?
Егор поворачивается ко мне:
— Добавить бекон?
Киваю в знак согласия.
— Все с беконом, — говорит он кассиру. — Три… нет, четыре… больших картофеля фри.
— Мне не нужна картошка фри, — отвечаю я.
— Я съем твою, — говорит он мне. — И четыре молочных коктейля — два ванильных, один клубничный и…
Он смотрит на меня через плечо.
— Тоже клубничный, — отвечаю я.
— Два клубничных и добавь колу.
Она сообщает ему итоговую сумму, а я откидываюсь на сиденье, пока мы останавливаемся за другой машиной и ждём своей очереди.
Глядя на Тимура, вижу, что он всё ещё прокручивает страницу в сети, и смотрю вниз, чтобы увидеть, что привлекает так много его внимания.
Улыбаюсь.
— Я была там, — говорю ему, указывая на изображения на его экране. — Весь этот отель представляет собой домик на дереве. Мне нравятся огни на деревьях — они красивые. Создают ощущение волшебства.
Он молча смотрит на меня.
Он, наверное, злится, что я сую свой нос куда не просят. На этой неделе я каждое утро готовлю завтрак, который раньше готовил он, но по какой-то причине почти не попадаю в его поле зрения, если только он не хочет… есть.
— Ты когда-нибудь был за пределами Камчатки?
Но он, конечно, не отвечает.
Мы продвигаемся вперёд, слышен весёлый голос.
— Привет, Тимур, — говорит кто-то.