— С трудом верится… Учитывая, как ты одеваешься и ведешь себя. Поехали, — открываю дверь машины, невольно закрывая нас от взгляда посторонних.
— Все пороки выглядят пороками только тогда, когда смотришь на них с точки зрения общественных приличий. Если я не одеваюсь прилично, значит, я порочная? Если ты одеваешься прилично, значит, ты правильный? Только вот оценивать людей нужно не по их внешнему облику, а только по поступкам… Все ли твои поступки, Миша, были правильными? — почти шепчет она, приближаясь слишком близко… Настолько близко, что мне хочется схватить ее и показать, каким я могу быть неправильным… Таким неправильным, что тянусь к губам сводной сестры…
Почти чувствую пряное дыхание, когда вдруг слышу сквозь толщу воды голос Глеба. Вижу, как он у входа околачивается, быстро хватаю Алису за плечо и толкаю в машину.
— Сиди, я сейчас.
— О, Миш, ты куда пропал. Я там такую сучку… — показываю на телефон, наверное, впервые соврав другу.
— Катя на проводе. Домой надо ехать.
— Понял. Сожалею. Там такие, — он руками буфера показывает. — Ладно, на связи.
— Давай... — киваю и притворяюсь, что говорю в трубку. — Да, Катюш. Уже еду.
Сажусь в машину, выдыхая. Секса не было… Почему-то мне не хочется, чтобы Глеб у этой развратной сестренки был первым… Поворачиваю голову, а Алиса сладко улыбается.
— Все-таки иногда ты врешь, а значит, не такой и идеальный, — перелезает она на сидение рядом со мной, задевая меня косой и задницей, совершенно ничего не стесняясь.
Садится рядом, смотрит на меня так прямо, что внутри все сворачивается, словно знает, что правильность и идеальность лишь маска, под который скрывается настоящий аморальный подонок, словно уже знает, что в своих мыслях я разорвал на ней всю одежду и насилую в розовый рот.
— Куда тебя? — спрашиваю резко, потому что вся эта ситуация раздражает. Будь я не с ней, давно бы уже тормознул тачку на платной парковке и посмотрел, что скрывают голубые джинсы. Но нет, я должен изображать доброго брата, чтобы не спалили, чтобы не сорваться.
— Домой, — она протягивает ручку с длинными пальцами. — Давай телефон, забью адрес в навигаторе.
Отдаю, только чтобы меньше с ней общаться. Почти не смотрю вправо, впервые, наверное, за рулем так внимателен. Жарко. Открываю окно, но все равно ее тонкие коленки словно специально для меня елозят. Скрипят по кожаному сидению.
— Алис, хорош елозить, у тебя шило в заднице…
— Нет, конечно, — возвращает она телефон на панель. — Хотя с другой стороны, если мне что-то вставят в задницу, я вряд ли смогу так елозить.
Бля, вот дрянь, словно специально заставляет мою фантазию работать на износ. Да, елозить она не сможет, только не дергаться и терпеть, пока я усиленно трахаю ее задницу.
— Для целки ты чересчур много болтаешь о том, чтобы тебе вставили.
— Помечтать нельзя? Я вот всегда мечтала о старшем брате, — она поворачивает голову и прожигает кожу щеки жадным взглядом. — Чтобы обязательно симпатичный.
— Это, конечно, самые важное в брате?
— Нет-нет, не только. Еще чтобы защищал меня от всяких любителей одноразового секса, чтобы научил меня всему-всему, а потом чтобы сам замуж меня выдал…
Научить… Я бы научил, да только ты вопить будешь как резанная.
Еще и пальчиком ведет по плечу. Подозрение такое, что специально провоцирует.
Усилием воли терплю ее присутствие до нужного жилого комплекса, а потом резко сбрасываю с себя ее руку и вжимаю сучку в дверь машины…
— Ты думаешь я не вижу, что ты творишь? Совсем за дебила меня держишь?
В ее глазах вопрос, но ни капли страха. Это раздражает. Разве не должна бояться девчонка, план которой раскрыли.
— Я не понимаю…
— Зато я теперь понимаю. А может вы с матерью хотите наоборот утопить моего отца и меня. Своровать деньги и уехать? Почему я вас раньше никогда не видел? Кто вы такие?