Глава 13. Великий и ужасный.
Я стоял у распахнутых ворот очень похожих на те, что закрывали доступ в моей реальности в научны й институт под названием «Куб». Тот же защитный цвет и красная звезда по центру. Только эти были открыты настежь: заходи кто хочет. Широкая аллея, ведущая к главному корпусу, также была такой же, которую помнил я в своей действительности. Только обсажена аллея была не карликовыми ивами, а туей. Видневшиеся вдали широкие стеклянные двери института тоже были отворены, застекленные переходы второго этажа пустыми. Царившее вокруг безмолвие свидетельствовало, что здание «Алмаза» давно и возможно уже навсегда опустело. Но откуда же тогда взялись те красноармейцы, которые всего пару часов назад разгромили натовскую разведку на развилке дорог?
- Ищете кого-нибудь или просто так интересуетесь?
Раздавшийся за спиной голос заставил меня вздрогнуть. Не люблю, когда ко мне неслышно подбираются сзади. Чревато, знаете ли. Но стоявший передо мной старичок выглядел настолько безобидным, что я тут же устыдился своего раздражения. Маленького росточка, в помятом светлом костюме, несвежей сорочке и нелепом старомодном галстуке в горошек. Такие я только в детстве у клоунов в цирке видел.
- Предположим, первое – ответил я. Надо же было у кого-то узнать о случившемся в этом царстве пустоты и безмолвия.
- А Вы, собственно, кто? – это в намечавшейся разговор включился подошедший к нам Малышев.
Старичок усмехнулся, неспеша снял летнюю капроновую шляпу с дырочками – тоже раритет эпохи «застоя» - и обтер лысину носовым платком в клеточку. Ну точно: пережиток советского прошлого.
- А я, молодые люди, собственно, сотрудник этого заведения. Точнее, бывший его сотрудник.
Он вздохнул, еще раз обмакнулся платком и добавил с неприкрытой горечью в голосе:
- Да, именно так. Бывший научный сотрудник бывшего научно-исследовательского института.
И он церемонно наклонил голову.
- Васнецов Евгений Афанасьевич, к вашим услугам.
- Очень приятно, Евгений Афанасьевич – в тон ему ответил я. Меня зовут Николаем Ивановичем, а это – и я указал на офицера – сотрудник военкомата майор Малышев. Что случилось с Вашим институтом?
Мой вопрос казалось удивил старого чудака до крайности.
- Позвольте, но как это что? Война, конечно.
Нетерпеливый Малышев откровенно постучал указательным пальцем по своему виску, что не укрылось от зоркого взгляда Васнецова. И он откровенно возмутился таким хамством.
- Почему Ваш товарищ считает меня сумасшедшим?! Разве я спросил что-либо странное?
Отстранив корпусом Малышева, я попытался успокоить старого ученого.
- Извините его, Евгений Афанасьевич. И строго взглянув на майора, добавил:
- Видите ли его недавно контузило. Отсюда и вывихи его поведения.
Малышев возмущенно засопел, но е показал ему за спиной кулак, и он замолчал. Васнецов же тем временем продолжал.
- На второй день после объявления о военных действиях все сотрудники института отчасти эвакуировались, а отчасти разбежались. Куда эвакуировалось начальство – увольте, не знаю. Меня оно не посчитало нужным взять с собой. За что им от меня огромная благодарность!
И он театрально поклонился своим воображаемым начальникам. Первой моей мыслью было, что Малышев прав и дедок и впрямь не в себе. Потому возможно он и не уехал со всеми. Но других источников информации вблизи не наблюдалось, а на безрыбье как известно и омар – пища.
- Скажите, уважаемый Евгений Афанасьевич, а мы не могли бы где-нибудь поговорить спокойно и подробно. Меня интересует тема исследований Вашего института. Необходимый допуск у меня имеется.
С этими словами я показал старичку красную книжечку. Это, конечно, никакой не допуск, но вдруг сработает. Васнецов мельком взглянул на раскрытое удостоверение и вдруг рассмеялся. Тьфу ты, он точно свихнулся!
- Опоздали Вы, голубчик! Птички-то упорхнули. Все до одной вместе с нашим Гудвином.
- Кем? – оторопело переспросил Малышев.
- Ну как же! И Васнецов укоризненно всплеснул руками. Вам разве мама в детстве не читала сказку о волшебнике Изумрудного города? Его как раз и звали Гудвином, великим и ужасным.
Малышев выразительно посмотрел на меня и в его взгляде прямо-таки светился злорадный вопрос: ну что я говорил? Мне тоже надоел этот «шапито».
- При чем тут Гудвин? – резко спросил я. Я Вас об институте спрашиваю.
- А я о нем и говорю – с обидой проговорил Васнецов. Гудвином мы называли нашего шефа – Гудинова Алексея Эдуардовича.