Вроде бы все. Остальное у немцев в коляске осталось. «БМВ» завелся с ходу – хорошая все-таки машина. Не зря ее наши у немцев «сперли» и производили потом под своим наименованием – «М-72» аж до 1960 года. Вздымая придорожную пыль, покатил до того места, где имелся съезд на узкую лесную дорогу. Там свернул в лес, проехал сотню метров и остановился. Все, «этот поезд дальше не пойдет». Закатил «БМВ» в чащу и принялся разбирать трофеи. А они мне достались знатные. Два автомата, пистолет, запасные магазины и две немецкие гранаты-«колотушки». Слабоваты они, и запал медленный, но за неимением лучших – сойдут. Провизия тоже имелась: банки французских сардин, бутылка испанского вина, консервированные сосиски –бельгийские кажется. Ну и нафига, скажите на милость, этим арийским крохоборам наши сало и самогон понадобились? В этом вся их гнилая сущность – побежденного надо обязательно обобрать до нитки. Так требует хваленый немецкий «ордунг». Нет, я тоже трофеями не брезгую. Но я - другое дело: для меня что в бою взято – то свято. Да и на довольствие меня никто не поставил. А этим то, чего «беспредельничать»?
Ладно, оставим вопросы без ответов и займемся дальнейшими планами. Во-первых, надо убираться от этой дороги подальше. Скоро «фрицы» хватятся пропавших патрульных и начнут прочесывать их маршрут. Во-вторых, всех трофеев мне не унести, а на мотоцикле по лесу не покатаешься. Поэтому я отобрал один автомат, «люгер», магазины к ним гранаты, ну и съестное, конечно. Все это добро сложил в солдатский ранец. Туда же переложил почти все содержимое из своего вещмешка. Подумав, выбросил советский глушитель - тяжеловат он и ненадежен. Обойдусь немецким, хотя правильно было бы его назвать бельгийским. Немцы своих до 1943 года не производили. Это же, в основном, приспособление для спецслужб. В разведке же и наши, и немцы, чаще ножом пользовались.
Собрав все «нажитое непосильным трудом», я вывел из строя мотоцикл, слив с него весь бензин и выдернув бензопровод. Лишний «МП» разобрал и разбросал его части по сторонам. Окинул взглядом учиненный разгром и безобразие и направился в чащу. Тяжеловата ноша, да своя. Я решил сделать зигзаг по лесу и снова выйти на дорогу. Если наткнусь на партизан и окруженцев, действовать буду по обстоятельствам.
Это только в советских книжках писали о смелых и мужественных народных мстителях, а на деле – среди партизан разные люди попадались. Были, не спорю, и настоящие герои – те же Ковпак или Федоров. Но были и другие, как например небезызвестный партизанский комбриг Лунин, расстрелявший по пьяному делу восемь советских разведчиков. Его потом судили, лишили звания Героя Советского Союза, но погибших людей-то не вернешь. Немало было и дезертиров, быстро становившихся обычными бандитами. Это уж потом, с сорок второго года Центральный штаб партизанского движения - была такая структура при Ставке Верховного Главнокомандования – стал подчинять себе разрозненные партизанские отряды, сколачивая из них бригады и соединения. Да и то не всех смогли тогда «приручить». Не случайно, после войны всех партизан разоружали и проверяли по принципу «кто есть ху?». Основную массу потом направляли в действующую армию, но были и те, которых в лагеря сажали. По разным причинам и по-тихому, чтобы не компрометировать действительно честных советских людей. Бродили по лесам и спецгруппы НКВД, действовавшие в немецких тылах. Ну от этих мне и подавно сторониться следовало. Уж больно народ там недоверчивый. Чуть что не так, и «в расход». Да и шагать строем мне, честно говоря, надоело. Нет, врага я бить буду, но так как решу сам. А командиров мне не нужно, и комиссаров тоже. Им зачастую на подчиненных наплевать, а у меня задача выжить. Выжить любой ценой. Выжить, чтобы вернуться.
Глава 15. Пан Стахович.
Я сделал длинный крюк по лесу, изрядно при этом устав и когда впереди, сквозь деревья, стала проглядываться дорога, решил устроить себе привал. Местом привала я определил небольшой овражек, надежно укрытый кустами жимолости. Оттуда можно было наблюдать за дорогой без опасения быть замеченным самому. Наскоро перекусив, я наметил план дальнейших действий. Первым делом мне необходимо легализоваться в данной действительности. Это означало найти подходящие документы и гражданскую одежду. Но для этого следовало определиться с нынешними датой и местом пребывания. А для этого нужно выходить на контакт с местными жителями. Но делать это следовало очень осторожно. Судя по суржику того мужичка на телеге, меня закинуло куда-то на запад не то Украины, не то Белоруссии. Земли эти долгое время были то под австрийцами и поляками, и русских там не жаловали. Пришедшая туда в сентябре 1939 года Советская власть со своими коллективизацией крестьянства симпатий местных жителей к «москалям» тоже не добавила.