— Вот -, он с трудом поднялся на ноги, достал здоровой рукой из кармана брюк ключ и подойдя к стене, открыл едва заметную дверцу. Там оказался небольшой сейф, из которого князь извлек пачки денег. Берите, это все, что у меня есть.
- Врешь, собака! – закричал управляющий. Он подскочил к сейфу, оттолкнул Гудинова и выбросил на пол все содержимое камеры. Шкатулки там действительно не было. Но Стахович не успокоился. Он достал свой фонарик и стал внимательно рассматривать внутренность сейфа.
Вскоре раздался его довольный голос:
- Так я и знал! Этот сейф с двойным дном! Вот, видите там есть еще одна скважина для ключа.
Он повернулся к князю:
- Давай второй ключ, обезьяна!
Гудинов поморщился, но, казалось бы, уступил такому натиску. Его рука потянулась к карману, но внезапно выхватила из него маленький дамский пистолетик. Я не успел отреагировать на этот выпад врага, потому что никак не ожидал от раненного князя такой прыти. Хлопнул тихий выстрел и на лбу Стаховича появилась маленькое красное отверстие. Рука князя оказалась твердой и не дрогнула в решающую минуту. Не знаю, имелся ли у пистолетика второй патрон, но я не стал ждать продолжения. Вторая моя пуля навеки успокоила «кисломолочного короля».
Я бросился к поляку, но ему было уже не помочь. Гудинов тоже не подавал признаков жизни. Я повернулся к эсэсовцу. Тот был надежно связан и лишь с ужасом наблюдал за свершившимся.
Я нашел в кармане убитого князя второй ключ – он был совсем маленьким – размером со спичечный коробок – и открыл потайную дверцу. Там действительно оказалась изящная шкатулка красного дерева. Внутри ее тускло поблескивали драгоценные камни. Вот они, кроваво-красные точки, которые уже наверняка стоили жизни многим людям и неизвестно сколько человек еще погубят в будущем. Я пошарил в карманах немца в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы пересыпать туда бриллианты. На мое счастье, эсэсовец курил трубку и в его кармане оказался увесистый замшевый кисет с табаком. Высыпав содержимое мешочка на пол, я набил его камнями. Шкатулку положил на место и запер дверь потайной камеры, а затем и самого сейфа. Незачем кому-то еще знать о потерянных сокровищах.
Затем я занялся эсэсовцем. Убивать его я не стал. Сам не знаю почему. Но не из жалости – это точно. Скорее всего, опять интуиция не подвела. Мимоходом подумал - пригодится еще. И, как оказалось, не ошибся. Но это выяснилось потом, а тогда я действовал по наитию, не задумываясь о последствиях. Засунул немцу в рот кляп, вынул из кармана «лимонку», выдернул чеку и аккуратно вложил ему в руку ребристую гранату.
- Лежите смирно! – велел я ему по-немецки. Разожмете пальцы и капут!
Тот согласно закивал головой: дескать, все понял, шевелиться не стану. Вот и ладненько, а мне пора. Быстро поднялся по лестнице, не забыв прихватить кисет. Спешил изо всех сил. Ну его, этого арийца! А ну как из-за избытка героизма ему взбредет в голову подорвать нас обоих! Кисет я засунул за голенище сапога – в случае обыска сразу не найдут. Во дворе уже вовсю хозяйничали «лесные мстители». Ко мне подбежал боец с немецким автоматом наперевес.
- А ну руки в гору!
- Угомонись, боец! И позови командира.
Тот разозлился и замахнулся на меня.
- Ах та, гнида фашистская! Еще командует!
- Отставить, Смушкевич! – раздался раскатистый бас. Ну-ка давай-ка его сюда.
Передо мной стоял высокий кряжистый мужчина лет сорока с небольшим. Одет он был в синюю гимнастерку, перепоясанную командирской портупеей. На поясе висела кобура «парабеллума».
- Кто таков? – зычно спросил он.
- Достаньте пожалуйста из внутреннего кармана пиджака мое удостоверение – вежливо попросил я командира.
Тот хмыкнул, но велел сердитому бойцу достать. Затем долго и недоуменно разглядывал его.
- И что Вы тут делаете?
- В настоящий момент помогаю вам. Это я направил Михася к вам, и это я снял часового у мотоциклов.
Командир почесал затылок, потом махнул рукой.
- Ладно, потом разберемся.
Затем повернулся к стоявшим подле партизанам.
- В подводу его. Руки связать и глаза завяжите. Да, и железяки эти сожгите.
Он кивнул на мотоциклы и броневик. Броневик чадил едким черным дымом. Видно, кто-то из партизан закинул в его люк горящую тряпку. Во двор въехали четыре подводы, и партизаны принялись садиться в них, загружая туда же и трофейное оружие. В одну из подвод положил тела убитых и раненных. Ко мне подошел боец с веревкой в руке.
- Руки давай.
- Погоди ты – остановил я его и окликнул командира:
- Послушай, командир, посади часть своих бойцов на мотоциклы. Все на подводах не уместятся, если хабар заберете. Да и раненых у тебя много. А мотоциклы и в лесу пройдут. И пулеметы на них имеются с запасом патронов.
Повернувшийся уже ко мне спиной командир, удивленно развернулся и посмотрел на меня, будто в первый раз.
- А ты, оказывается, разговорчивый. Это хорошо, значит поговорим потом.
Но все же приказал своим подчиненным:
- Найдите мне Витюка и Салтаганова. Они вроде трактористами были. Может справятся.