Дальнейшее наше передвижение прошло без эксцессов. Не доезжая до монастыря метров триста, наша колонна разделилась. Мотоциклисты направились к воротам, а остальные бойца свернули за угол. Окрик часового, перекрыл треск двух пулеметов. Немец обернулся на звук стрельбы и тут же был убит в упор пистолетным выстрелом Смирнова. Мы побежали гуськом за Сухолистом, который скрылся из виду, нырнув в густые кусты боярышника. Через минуту донесся его приглушенный возглас: "Сюда!" Не теряя времени мы по одному пролезли в узкую дыру, образованную в основании ограды после того как лейтенант отодвинул один из камней в ее кладке. Тем временем стрельба на улице стала удаляться. Обстреляв охрану, мотоциклисты умчались. Свою роль они выполнили, дав нам возможность пробраться к цели. Теперь им предстояло вернуться в отряд, а нам идти к аэродрому.
До сторожки, откуда начинался подземный ход было метров пятьдесят. На территории монастыря царила паника. Лучи двух мощных прожекторов скрестились на воротах, у которых собралось около двадцати эсэсовцев. Надрывно выла сирена тревоги. Суматоха позволила нам беспрепятственно достичь сторожки, но стоявший на пороге ее эсэсовец выкрикнул: "Хальт!". Ничего больше сказать он не успел: брошенный Волошиным нож вонзился солдату в горло, и он медленно сполз по стене. Ударом ноги Смирнов распахнул дверь, на наше счастье открывавшуюся вовнутрь, и втащил труп в сторожку.
Внутри сторожки царил полумрак. Сквозь единственное окно проникали сполохи света прожекторов и фонарей охраны. Сухолист сразу же метнулся в левый угол, бросив на ходу Волошину короткую команду: "Шкаф!" Пограничник его отлично понял и тут же велел двум бойцам оттащить стоявший у стены шкаф для бумаг в сторону. Смирнов подбежал к бойцам и втроем они повалили шкаф боком на дверь, подпирая ее изнутри. Другие двое бойцов присели у окна взяв на прицел бегавших по двору немцев. Я не заметил на что именно нажал "особист", но вдруг угол печи со скрежетом отполз в сторону и в стене образовалось отверстие высотой примерно в полтора метра. Каково же было наше изумление, когда в этом отверстии появилась чья-то фигура в белом халате. Она метнулась было назад в спасительную темноту, но лейтенант оказался быстрее. Прыгнув вперед, он ухватил противника за ногу и повалил его на землю. Мешкать было нельзя: стрельба во дворе окончательно стихла, и немцы вот-вот могли обнаружить пропажу часового у двери сторожки. Мы быстро прошли в зияющее отверстие и Сухолист каким-то быстрым движением запер вход, ввернув печь в первоначальное положение. Осветив пространство вокруг себя фонариками, мы увидели лежащего на земляном полу человека в белом медицинском халате. Он был сильно испуган, дрожал и поминутно повторял одну и ту же фразу: "Nicht schießen, bitte! Nicht schießen!" (Не стреляйте, прошу вас! Не стреляйте!")
- Кто Вы такой? - спросил его по-немецки Смирнов и пленный радостно залопотал, отчаянно жестикулируя руками.
- I - nur Ingenieur! Ich bin kein Soldat! Ich bitte Sie, mich am Leben zu halten! (Я - только инженер! Я не солдат! Прошу вас сохранить мне жизнь!)
- Чем занимается ваш центр? Отвечать быстро! - рявкнул капитан и пленный затараторил, боясь, что ему не поверят:
- Mind Control. SS-Geheimprojekt. Ich kann für Sie nützlich sein! (Управление сознанием. Секретный проект СС. Я могу быть вам полезен!)
- Где хранится документация по проекту? - продолжал я экспресс-допрос немца.
- Die sichere Sturmbannführer Claus. I - Ingenieur Runge, einer der Entwickler der Maschinen (В сейфе штурмбанфюрера Клауса. Я - инженер Рунге, один из разработчиков нашей машины).
Вести дальнейшие расспросы, равно как и пытаться добыть секретную документацию, было невозможно в дверь раздался стук прикладов и Сухолист приказал мне сворачивать допрос.
- Наговоритесь еще, если выберемся из этой дыры! - обнадежил он и мы двинулись вперед.
Не стану описывать наш путь по этому подземелью. Скажу лишь, что он был совсем нелегок. Земляной свод был низким и нам приходилось двигаться сильно согнувшись и постоянно освещая себе путь заготовленными еще в отряде масляными факелами. Под ногами хлюпала вода и мелькали здоровенные крысы. Интересно, думал я, чем эти твари питаются в этом склепе! Через три часа такого марша, изможденные и ослепшие, мы выбрались в довольно широкий коридор, ведущий вверх. Сухолист поднял руку, давая сигнал остановиться и я задал немцу вопрос, беспокоивший меня с того момента, когда я увидел его фигуру в проеме отверстия, ведущего в подземелье.
- Ваши знают о подземном ходе?
В ответ немец энергично замотал головой:
- Nein, nein! Dies ist meine persönliche Entdeckung. Ich beabsichtige, Herrn Dr. Klaus berichten, aber er ist immer damit beschäftigt, ein Treffen. (Нет, нет! Это мое личное открытие. Я намеревался доложить доктору Клаусу, но он постоянно занят подготовкой встречи).
- И кого же готовиться встречать ваш Клаус? - усмехнулся я. Не гостей ли из Берлина?
Немец искоса взглянул на меня и осторожно пробормотал:
- Ja sollte ankommen Kommission ernannt Reichsführer-SS. Überprüfen und holen unsere Auto .... (Да должна прибыть комиссия, назначенная рейхсфюрером СС. Осмотреть нашу машину и забрать ... ) - он запнулся, понимая что проговорился.
- И забрать найденный вами в подземелье клад?! - продолжил я. И после этого Вы, Рунге, утверждаете, что о подземном ходе вашему начальству ничего неизвестно?! Не забывайте, в любом случае, первая пуля будет Вашей!
- - Nein, nein, Offizier! Ich schwöre Ihnen, dass ich nicht auf Dr. Klaus melden. Ich sagte nur in einem privaten Weise, Dr. Hen ichgefunden .... Thema war, die lange versucht hat unserer Gesellschaft. (Нет, нет, господин офицер! Клянусь Вам, что я ничего не докладывал доктору Клаусу. Я лишь сообщил, в приватном порядке, доктору Хене, что нашел .... предмет, который давно искало наше общество).
- Кто такой этот Хене? Ну? Отвечайте, если хотите жить!
Рунге глянул на меня исподлобья и ответил с явной неохотой:
- Он археолог, руководит Исследовательским отделом раскопок .... нашего общества.
- Аненербе? Не так ли?