Я хотел попросить выйти за пределы деревни, вызвать Бинтика и зайти обратно, но мне запретили сами желтокрылые. «Пока не выполните задание вождя, мы вас не отпустим!» Это упрямство бесило, но я ничего не мог поделать, а попытки подкупить или заключить сделку лишь повышали недовольство желтокрылых.
Это было очень странное проклятье, впервые встреченное мной в Параллаксе. Почему нельзя раскрыть яйцо с питомцем? А нельзя ли желтокрылым просто сняться с этого места, уйти в другую зону, и там продолжать свой род?
Впрочем, думать особо времени не было, и сейчас надо было как-то решить задачку с горой.
— Да, не самая удачная сделка, — проворчал я и, подойдя к склону в том месте, где он мне показался наиболее пологим, поставил ногу.
Шаг, ещё… И ещё.
Пингольеры пристально следили за мной, о чём-то перешёптываясь. Их зубастые рожи, как ни странно, обладали богатой мимикой. Вот они только что хохотали так, что из бешеных белых глаз даже слёзы лились, а теперь наблюдают за мной с искренним удивлением. Бровные дуги вывернуты вверх, а клыкастый рот отвис в изумлённом «О-о-о, он к нам поднимается!».
За спиной послышался хруст. Шугабой тоже шагал вслед за мной и, поймав мой взгляд, решительно кивнул и сжал кулак:
— Саня!
Я ему тоже кивнул, а потом, сделав пару шагов, обернулся.
— Погоди, Шуга, а чего ты сзади-то идёшь?
— Ну-у-у…
— Ты же танк.
Ордынец смотрел на меня так жалостливо, что я, выругавшись, выхватил Стрелу.
Вы испытываете действие Ауры Хранителя
— Ну, за челове…
Договорить я не успел, потому что шарик пинга едва не влетел мне в лицо. Пролетел мимо, чуть не влепившись в увернувшегося Шугабоя… Ну а за ним оказалось растерянное лицо Груздя, который совсем не ожидал такой подлянки.
Он едва успел прикрыться рукой, но шарик лишь уткнулся в него и упал, упокоившись прямо у ноги.
— Э-э-э… Ну спасибо, Шуга, прям защитил, — возмутился Груздь, — А если бы это вонючка была⁈
— Так я ж знал, что это пинг! — ордынец отмахнулся.
— Может, тогда впереди пойдёшь? — тут же спросил я, — Раз ты можешь отличать.
— Эээ… — ордынец задумался над отмазкой.
А Груздь в это время подобрал шарик пинга и стал его пристально рассматривать.
— Как его отличить-то от не настоя… — договорить он не успел, потому как шарик так и взорвался прямо в его пальцах. И прямо возле лица…
Я успел увидеть, как лазутчик весь оказался в этой жидкости. А потом мы все попадали на колени, чувствуя дикую вонь, продирающую до самого мозга. Кажется, Груздя там и вправду стошнило.
Сверху опять хохотали, а я, уткнувшись лбом в камень, с трудом скосил глаза на мерцающую Стрелу… Аура вообще никак не помогает. Но почему⁈
Веселье сверху затихло, и снова послышалось постукивание одинокого белого шарика. Я, подняв голову, успел подумать: «Пинг это ли не пинг⁈»
А потом, даже не задумываясь, просто пальнул «электрольдом»… Ведь по логике, вонючая жидкость внутри просто замёрзнет, и тогда он не взорвётся. Так ведь?
Лучше бы я этого не делал. Потому что едва ледяная молния попала в шарик, как тот вдруг взорвался. Но он не расплескался омерзительными белыми кляксами… Нет! Он рассыпался в лёгкое пылевое облако, заискрившее в лучах света и тут же подхваченное ветром.
Парящий иней пролетел над нашей поверженной группой, как тут же стал таять и опадать моросью на всех, кто стоял у подножия… Заорали желтокрылые, падая на землю, как при бомбёжке. А, нет — кажется, они тоже попадали в обморок, вдохнув адскую дисперсию.
Небохват и его отряд, стоявшие у кромки леса, тут же исчезли среди деревьев. Просто они заметили, что созданное мной облако хоть и опадало, но всё равно летело в их сторону, вихрясь и увеличиваясь в диаметре.
Я виновато поморощился… Кажется, Саня Архар только что увеличил КПД дерьмовых шариков на все 200%. Нет, ну так, если подумать, тоже ведь достижение?
Над горой повисла тишина… Все пингольеры сначала таращили глаза на устроенное мной шоу, вытянув рты от удивления. Некоторые даже рассматривали заготовленные в руках шарики, удивляясь, какой, оказывается, они могут наносить урон.
А потом пингольеры шарахнули таким рёвом счастья и ликования, что нас оглушило не хуже, чем визгом Цикады.
— Архар, — Шуга, который сидел на корточках, зажав ладонью рот и нос, прошептал, — Не делай так больше, жёваный ты планктон!
— Чувак, а чего мы все лежим? — очнулся вдруг Груздь, а потом, коснувшись белой жидкости на своём лице, понюхал пальцы… и снова отключился.