Пришлось еще три недели ждать результатов из лаборатории. Шайенн тем временем вела себя как беременная: набирала вес, копала нору и ямки-укрытия, как это делала при мне в лесу дикая альфа-волчица. Когда мы наконец получили окончательное подтверждение из лаборатории, была объявлена готовность номер один. У нас оставалось всего несколько недель, чтобы убедить Шайенн, что Хелен достаточно компетентна для роли няньки.
Она и раньше заходила в вольер, но теперь настала пора активных действий. Каждый день мы вместе навещали будущую мать. Хелен предварительно набивала рот кусочками сырой говядины и фарша и отрыгивала их по первому требованию Шайенн, когда та кусала ее за губы. Это первая и главная обязанность няньки — кормить малышей таким образом. Я делал то же самое. Шайенн обзавелась знатным аппетитом и требовала еды до того жадно, что видок у нас вскоре стал — будто мы целовались с кактусом! А после нескольких недель подобных упражнений губы болели так, что невозможно было пить горячий кофе из кружки.
Настал долгожданный день родов. Нора была заранее оборудована инфракрасными камерами, расставленными во всех мыслимых углах. Как бы ни легла Шайенн, хоть один объектив да ловил ее. Снаружи, на маленькой площадке перед вольером, где я обыкновенно общался с посетителями, установили монитор, и мы могли наблюдать за происходящим под землей. Волчица залезла в нору и сначала долго суетилась, словно не находя себе места, но потом успокоилась. Помня, что ее мать ушла в логово за два дня до родов, я покамест и не ждал большего. А потому отправился перекусить, пока Хелен и Джуд — волонтер, работавшая с приматами — дежурили у монитора. Я сменил их на посту где-то в 11 вечера. А около часу ночи Шайенн снова забеспокоилась и принялась выкапывать нишу для новорожденных, умудрившись в процессе частично засыпать землей одну из камер. Я позвал Хелен и Джуд, и очень скоро мы услышали странные звуки и стали свидетелями необычайного зрелища. Шайенн обрывала шерсть вокруг сосков, чтобы щенкам удобнее было сосать молоко. Я никогда не видел — и даже не слышал, — чтобы волки так делали. Мы наблюдали нечто совершенно уникальное.
Между четырьмя и половиной пятого утра родился первый щенок — крохотное создание очень темного цвета. Мать схватила его зубами и довольно бесцеремонно подняла. На миг я испугался и даже крикнул вслух: «Осторожно, Шайенн!» Но щенок пискнул, она тут же ослабила хватку и аккуратно опустила его вниз, к животу, где он принялся жадно сосать молоко. Мы дружно вздохнули с облегчением. У Шайенн родился щенок, живой и здоровый. Волчица явно знала, что делает, и мы позволили себе немного расслабиться. Далее с той же легкостью последовали второй, третий и четвертый. Мы были на седьмом небе от счастья. Все получилось! Хелен достала свою камеру, чтобы заснять сюжет для видеодневника, который она вела. Шайенн вылизывала и умывала детенышей. Можно было идти домой отдыхать. Наша девочка справилась лучше некуда. Как мы и ожидали, она произвела на свет четверых здоровых волчат. Образцовые роды.
Но внезапно я заметил, что Шайенн снова тужится и на этот раз безрезультатно. Бедняжка нервничала все сильнее. Она скулила, рычала, выла — эти звуки, наверное, будут преследовать нас с Хелен в страшных снах до конца жизни. Это продолжалось часа полтора. Но иногда последний щенок рождается очень долго, и я старался не поддаваться панике. Однако когда прошло уже два часа, я струхнул не на шутку. На рассвете я решил попытаться вытащить Шайенн из норы и заставить немного пройтись — вдруг это ускорит процесс. Хелен и Джуд позвали ее. Она вылезла, посидела перед входом минут пять, вылизывая низ живота, потом снова забралась в нору, свернулась в клубок и продолжала тужиться. Ей явно становилось все хуже. Я опасался, что мы ее потеряем: если щенок мертв, он вот-вот начнет отравлять ее организм. Поэтому я вызвал ветеринара, которого пришлось ждать целую вечность.
Врач согласился, что щенок, скорее всего, мертв, и предложил укол, чтобы спровоцировать выкидыш. Тогда она сможет спокойно вернуться к живым волчатам. Мы снова позвали Шайенн, и ветеринар сделал инъекцию. Однако ничего не случилось. Она лишь стала хуже стоять на ногах. Он удвоил дозу, но волчица все равно не разродилась и в полубессознательном состоянии очень больно укусила меня за ладонь. Ветеринар не мог извлечь щенка на месте. Требовалось доставить Шайенн в местную клинику, до которой было двадцать минут езды, и сделать кесарево сечение.