Пока гораздо больше вопросов вызывала история, которую пытался, но не мог рассказать эльф Блэков. Тинки и остальные рассказали Гарри все, что почувствовали и поняли о состоянии Кричера, но при допросе удалось выяснить лишь то, что преданный эльф Блэков дал своему любимому юному хозяину Регулусу множество разных клятв. И если одна — сохранение местоположения младшего сына леди Вальбурги — не являлась тайной сама по себе, то с остальными все было сложнее. Кричер задыхался, бился головой о стены и пол и был готов, похоже, разорвать себе горло ногтями в попытках рассказать правду. Успокаивало лишь одно — если домовик все еще не может ответить, то волшебник, отдавший приказания, жив. Правда, это ничего не говорило о физическом и магическом состоянии младшего Блэка.
Обдумывая последнее письмо из дома, Поттер листал один из взятых в Библиотеке справочников, но довольно подробное издание не давало ответа на интересующий мальчика вопрос и вынуждало сокрушаться о том, что маги так мало продвинулись в изучении магии души и ее взаимосвязи с магическим ядром волшебника. Даже в Мунго, похоже, никто не искал ответов, а ведь там существовало целое отделение, где обитали волшебники с покалеченными душами.
Обрезая, обрывая и перенаправляя потоки магии в ритуальном зале Блэк-хауса, Гарри мог лишь нащупать две нити сыновей леди Блэк, уходящие в неизвестность. Даже зная, где находится Сириус, Поттер не сумел бы проложить к нему путь. Что уж говорить о младшем отпрыске Блэков. Книги же утверждали, что существует множество препятствий для любого из возможных видов поиска. Даже родич через связь с родовым камнем не сможет отыскать близкого человека, если тот находится в недосягаемом месте. И еще больше поиск затруднится, если искомый волшебник не способен сознательно или бессознательно откликнуться на зов.
Досадуя, что Певереллы, при всем разнообразии их изысканий в области магии, никогда не интересовались сложной темой магии души, Гарри понимал лишь то, что в ближайшее время ответов ему не найти. Как не найти и самого Регулуса Блэка. Его старшего брата, похоже, выкрасть из Азкабана будет и того проще.
Фыркнув себе под нос, мальчик взялся писать ответ.
Выходя из заброшенного класса, Поттер привычно покосился на большой портрет неизвестного мага. Мрачный темноглазый и темноволосый волшебник никогда не отвечал, даже когда Гарри здоровался, пялился в книгу, но презрительная усмешка давала понять, что присутствие мальчика замечают. В очередной раз пообещав себе выяснить имя молчаливого обитателя коридора на пятом этаже, Поттер направился на ужин. Но, уже дойдя до лестницы, невольно затормозил, услышав знакомые голоса.
— Уверен? Я не хочу получить взыскание, если что. — Смог он разобрать недовольное ворчание Симуса Финнигана несколько секунд спустя.
— Уверен! Уверен! Пошли, — надтреснутым голосом ответил ему другой мальчик. — Я уверен, он что-то задумал. Надо проследить.
Лишь выйдя на площадку, Гарри понял, что собеседником светловолосого гриффиндорца является осунувшийся и бледный Рональд Уизли, глаза которого блестели нездоровым фанатичным блеском.
Проводив мальчишек взглядом, Гарри задумчиво продолжил свой путь. За навалившимися делами Поттер упустил из виду всех знакомых гриффиндорцев, а с ними, похоже, происходило что-то странное.
— Хогвартс вообще странное местечко, — проворчал себе под нос юный маг.
На каникулах Гарри впервые задумался о том, что школа не дает ему достаточно. Если на уроках Зельеварения и Трансфигурации программа выглядела достаточно сложной, то другие предметы вызывали у Поттера множество вопросов. Особенно Защита, История и Астрономия. А после каникул вопросов лишь прибавилось.
Квиррелл стал заикаться еще больше, что, вкупе с исходящим от него зловонием, никак не способствовало нормальному изучению одной из важнейших наук магического мира. Учебник, больше похожий на сборник нестрашных сказочек для малышей, только усугублял впечатление. Как и сероватый дымный магический след, временами с черными вкраплениями, тянувшийся за профессором.
Бинс, как талдычил про гоблинские войны, так и продолжал свою бесконечную лекцию, повторяя одно и то же по нескольку раз. В итоге даже первокурсники уже разобрались, что на уроках Истории можно заниматься своими делами, спать или самостоятельно конспектировать учебник. Гарри пару раз спрашивал у Драко, почему Попечительский совет игнорирует столь вопиющее пренебрежение столь значимым предметом, но блондин лишь удрученно вздыхал.