Угостив филина кусочком бекона, Гарри переключился на сверток. Быстро, но не слишком поспешно он сдернул бумагу и принялся укладывать книги в рюкзак.
— Интересно, сколько языков ты будешь знать к концу учебы? — фыркнул Майкл, не сумев прочитать названия талмудов. — Это что, арабский?
— Хороший выбор, — оценила Се Ли, на миг оторвавшись от чтения справочника по зельям. — Многие из лучших алхимиков были арабского происхождения.
Гарри промолчал. Никому, даже приятелям, не стоило знать, что от арабской вязи в этих книгах только чары с соответствующим эффектом. В остальном же книги дополняли те, что Гарри забрал этим утром из домашней библиотеки Поттеров. Но мальчик все равно не был уверен, что сведений окажется достаточно — его предки обладали обширной библиотекой, но магией крови и некромантией интересовались мало, а гоблины могли достать лишь то, что в принципе находилось в продаже.
Завершив завтрак, Гарри отправился прямиком в спальню воронят-первокурсников и занялся изучением трактатов разных лет. То и дело в комнату заходили остальные ребята, но никто не приставал к Гарри с разговорами и не мешал шепотом надиктовывать самопишущему перу интересные фрагменты и закладывать любопытные главы полосками бумаги с небольшими пометками по краю. Но и через пару часов Поттер исписал только две страницы, отложив в сторону полдюжины наиболее подробных рукописей.
Большинство авторов противоречили друг другу, так что Гарри не мог рассчитывать быстро найти ответы на свои вопросы. Мальчик был к этому готов, его предупредили предки, портреты которых обитали в библиотеке, но теперь убедился, что его ждали месяцы, а то и годы поисков.
Когда в спальню заглянула Пенелопа, Гарри успел наскоро просмотреть половину присланных гоблинами томиков.
— Гарри, это просили тебе передать, — сказала девушка, протягивая мальчику небольшой аккуратный конверт с выведенной на нем фамилией. Почерк казался знакомым, но Гарри с ходу не узнал отправителя. Прежде чем взять письмо, мальчик быстро взглянул на него магическим зрением.
— А еще тебя спрашивала Лиза Дюпре из Слизерина. Она ждет в гостиной.
Гарри рассеянно кивнул и уставился на конверт в своей руке. Серебристое плетение змеилось и посверкивало там, где Гарри касался пергамента. Защита рода реагировала на попытку воздействия, но перекрывала его не полностью. Не замечая ухода старосты, Поттер с любопытством наблюдал за действием родовой магии, призванной уберечь почти от всего. Изящная изначально паутинка чужих узконаправленных чар сжалась и деформировалась, как кусочек пластика над открытым пламенем, рисунок поплыл, знаки медленно слипались и сворачивались. Похоже, чужая попытка заколдовать Гарри была достаточно сильна, раз чары не опали невидимым колким пеплом в одно мгновение.
Мальчик вытащил из кармашка жилетки спицу и, движением пальцев подвесив записку перед собой, принялся методично расправлять чужое плетение, не рассчитанное на мощную защиту Поттеров. Поддавались серебристые ниточки с трудом, но Гарри даже нравилось, что приходится прикладывать усилия. Он завершил одну сторону, когда в спальню заглянул кто-то из старших курсов и гаркнул:
— Поттер, тебя ждут в гостиной!
Рука подростка дрогнула, паутинка соскользнула со спицы — и работа нескольких минут оказалась испорчена. Поттер зашипел клубком рассерженных змей, но в дверном проеме давно не наблюдалось вестника-смертника. Недовольно отложив записку на покрывало, юный маг спрыгнул с кровати, обулся и направился в гостиную. Уже на пороге он вспомнил слова Пенелопы и стал высматривать среди студентов девушку с серебристо-зеленым галстуком.
Лиза Дюпре оказалась миловидной шатенкой-старшекурсницей. В гостиную воронов девушку привела та же просьба, с которой к Гарри уже не раз подходили другие. Сообразив, что его отвлекли от интересного занятия по столь ничтожному, но пока не решенному поводу, Поттер едва не вспомнил самые любимые дядюшкины ругательства. Сдержался в самый последний момент. Но вот поднявшееся в груди раздражение унять было тяжелее.