Приятное дополнение к профессии.
– Мы пока не даем никаких комментариев по этому поводу. Есть дела поважнее, на наш взгляд, – одного из республиканских министров решили допросить на брифинге по поводу активизации боевиков на Востоке. Он прогнозируемо отказался вступать в перипетии. – Но если спросите мое мнение, то я считаю, что это прост сброд душевнобольных фанатиков, которым нечем заняться. Выиграв выборы Президента, Мастерс попытается увеличить количество рабочих мест в стране и, может, приучит этих дикарей к труду.
– И это лучшие кадры в правительстве Мастерса? – задавая риторический вопрос скорее самому себе, чем слонявшейся по номеру горничной, дипломат поморщился. – Ты бы заговорил иначе, если бы знал, чего мог лишиться в огне вчера ночью.
– В этом и заключается их проблема, господин Монтегю. Они не знают, – появление незнакомца на пороге небольшой гостиной заставило мужчину оторваться от экрана и встретиться взглядом с гостем. Они пересекались на паре встреч, но не говорили друг с другом предметно ни одного раза, до тех злополучных телефонных звонков. – Прошу прощения, что без стука, дверь оставили открытой, а на ресепшне я попросил позвонить Вам и предупредить о своем приходе. Полагаю, они этого не сделали?
– Не сделали, – подтвердив предположение нового знакомого, Рэндал выключил звук на экране, после чего осторожно приблизился к мужчине в черном костюме. – Господин Волкер. Наконец-то увидел Вас вблизи.
– Знаменитость здесь Вы, а не я, – протянув руку, Арман отметил про себя, что пожатие довольно крепкое и уверенное. Он знает себе цену. Особенно после вчерашнего триумфа. – Значит, отель предоставил Вам номер-люкс для проживания. Весьма любезно с их стороны. Не хотите выпить со мной в баре? Я хотел бы обсудить пару важных вопросов.
– Разумеется. Дайте мне немного времени. Я переоденусь.
Вернувшись в спальню, Монтегю достал светло-серый пиджак и постарался быстрее пригладить коричневые волосы, чтобы устранить беспорядок на голове и скрыть залысины. Этот ритуал итак отнимал много времени, а в спешке мог превратить его в клоуна гораздо быстрее. Что не очень подходило для официальных встреч с соучастниками преступления государственного масштаба.
– Вы уже слышали новость? Вашего брата арестовали в аэропорту по прибытию, – резко замерев у зеркала с расческой в руках, Монтегю затаил дыхание. Он ожидал подобного исхода – судя по тому, что родственник не брал трубку, – но настолько молниеносной реакции от братии Мастерса предвидеть не смог. – Мой адвокат займется ходатайствами об освобождении под залог и всем прочим.
– Его не казнят? – наплевав на собственный внешний вид – они не на саммите – Рэндал вышел из ванной комнаты. Он старался уловить колебание во взгляде собеседника, но тот выигрывал у всех психоанализов.
– Не думаю. Он не обладает ценными сведениями или серьезными государственными тайнами на национальном уровне. Смысла никакого. Конечно, мы перестрахуемся. Но это простая месть за Ваше пренебрежение его указами. Однако я прилетел не для того чтобы сообщать эту новость вместо СМИ, – постучав пальцами по нефритовому дракону, Кардинал усмехнулся. – Раз уж мы с Вами теперь связаны общим статусом предполагаемых государственных преступников, нужно кое-что прояснить. Вы так не думаете?
Республика, местоположение не определено.
Они явились ровно на третий день общего хаоса и анархической вакханалии. Пока мир утопал в нескончаемой борьбе с пожарищами, вирусами и взбунтовавшимися массами, они нашли время в своем загруженном расписании, чтобы навестить старого друга. Пусть он утратил власть, как и желание вмешиваться во внутриполитические процессы Республики, это не лишает его статуса или особых привилегий сильных мира сего. Однако за членство в престижном клубе нужно платить. Долги не списываются с течением времени. Их взимают с процентами. Являются так называемые коллекторы в представительных костюмах, с серебряными кейсами наперевес и напоминанием об оказанных услугах. Впрочем, сегодняшний день ознаменовал появление на безукоризненно вежливых сборщиков податей, а их непосредственных начальников. Заранее обговорив детали, они явились в назначенный срок, в количестве трех человек, и спустились в странный лабиринт чужого пристанища.
– Мы рады застать Вас в добром здравии, господин Президент, – обменявшись рукопожатиями, гости расположились за небольшим столом, специально поставленном в маленьком помещении для одного жильца. – Постараемся не отнимать у Вас много времени. – разложив документы на шершавой поверхности стола, все три посетителя, едва уместившихся в одном ряду, улыбнулись и одновременно сцепили руки. – Вам регулярно доставляют новости из внешнего мира?
– Несомненно, – изучая скрытые в тени лица новоприбывших, Кассиус готовился отражать любой удар, грозивший его стабильному существованию в бездне.
– Вы осведомлены об уровне недовольства общества нынешним правительством?
– Да.
– Вы отдаете себе отчет в том, что уличные протесты постепенно перерастают в беспорядки? Они носят в себе массовый характер и подрывают стабильность соседствующих государств.
– Многие вещи подрывают стабильность мироустройства. Уличные собрания кучки маргиналов, недовольных очередным законопроектом, вряд ли могут подорвать основы либеральных сообществ, любящих и бесконечно уважающих своих граждан. Вы бы, безусловно, не допустили таких треволнений в ваших государствах. Я прав?
– Вы поддерживаете связь с кем-либо из Республики?
– Я ценю преданность больше, чем любые другие качества представителей рода людского. И так как мало кто оправдывает возложенные на них ожидания, то очевидно – нет. Только попавший в мои сети Курт исполняет обязанности камердинера. Иногда – виночерпия.
– Что насчет Армана Волкера? Когда в последний раз Вы с ним виделись?
– В прошлой жизни, – голос не дрогнул, а фирменная снисходительная улыбка все еще блуждала на похудевшем лице Президента. – Я верю в метемпсихоз. Реинкарнацию. Наверняка в какой-то из них мы пересекались не так давно.
– Прошло больше полугода с тех пор, как Вы покинули свой пост. И Вы не выходили на улицу все это время. Как Вы себя чувствуете?
– Превосходно, – на мгновение в глазах промелькнула искорка грусти. Или это всего лишь игра? У него свои цели.
– Вы слышали о том, что Вашего близкого друга и соратника, Фабиана Новака, арестовали, а затем приговорили к смертной казни? На данный момент он дожидается исполнения приговора.
– Я слышал о печальном положении, в котором оказался господин Новак. Не понимаю, какое это имеет отношение к нашей встрече?
– Мы беспокоимся, что он может вызвать общественный резонанс, тем самым повредив общему делу. Нам бы очень не хотелось зависеть от одного смертника, запертого в изоляторе. Вам следует вмешаться. Либо добиться его освобождения, либо устранить.
– Вы почему-то допустили мысль, будто можете решать, что для меня лучше. Или для страны, – по очереди одарив каждого человека холодным взглядом, Маунтан поддался вперед и громко опустил руки на стол. – Моей страны.
– Вы покинули ее шесть месяцев назад, испугавшись религиозных фанатиков. Теперь они смогли уничтожить ваши оборонительные сооружения и захватить город. А Вы по-прежнему здесь. – в чужом голосе не было осуждения. Сухая констатация факта. – В прошлую нашу встречу Вы сами сказали, что в этом мире нет сторон. Существуют только игроки. Вот и присоединяйтесь к игре. – щека непроизвольно дернулась. Всеотец не сводил прищуренных глаз с говорившего. – Или же выходите из нее. По-настоящему.
Они синхронно поднялись с мест и направились к предполагаемому выходу. Спустя пару минут за ними пришли провожатые и вывели наружу через запутанные лабиринты укрытия опального главы государства. Маунтан, в свою очередь, остался сидеть на скрипучем стуле, среди бумажек и газетных вырезок с новостями. На одной из них запечатлели Новака, смиренно принявшего все обвинения. Позади расположились жадные репортеры наперевес с камерами и диктофонами. С приходом к власти Мастерса общество действительно расслабилось. Контроля больше нет. Как и уважения к вышестоящим. Люди потеряли веру. А без веры они больше не знают, кого им надо бояться.