— Сколько голосов нам нужно в Парламенте? — проводя на бумаге свои расчеты, Том с присущей ему деликатностью заполнил воцарившееся молчание.
— Две трети от общего числа депутатов. Значит, где-то двести восемьдесят три, если мои математические способности не атрофировались вместе со здравым смыслом, — ответил Мундон, не переставая с интересом рассматривать заместителя Королевы. — Добыть их будет несложно. Сложнее будет выполнить все их требования потом. Кто знает, не попросят ли эти шакалы завтра место спикера?
— Об этом будем задумываться после голосования, — прикрыв ладонью лицо, Волкер устало протер глаза. Он хотел спать. Тринадцатичасовые перелеты с пересадками во всех точках мира утомили его. Пришлось на ходу перестраивать маршрут и лететь в Китай, чтобы поблагодарить новых партнеров и договориться о сотрудничестве. Это наверняка не понравится Западному Альянсу, но они хотели захватить Республику. — Ты думаешь, я позволю кому-нибудь из этих позорных мразей просиживать кресла в моем новом Парламенте? Я ценю преданность больше, чем ситуативные коалиции. — месседж уловили все. Ошибка дорого обойдется тому, кто рискнет предать доверие новоявленного правителя. Но это ведь не распространяется на Викторию, лгавшую и подставляющую иногда от скуки, иногда — от выгоды. — Поэтому работайте. Делайте, как я советую. И все у нас будет хорошо. — подперев подбородок сложенными руками в надежде не завалиться набок от сонливости, Арман проморгался. — Мартин, у тебя еще остались связи в управлении? Или в военных ведомствах?
— Разумеется.
— Пусть продолжают обеспечивать безопасность людей на улице. Есть вероятность, что с твоим уходом Мастерс разгонит наше мирное собрание, а мы не может сейчас терять такой ценной электоральный пласт.
Основные задачи были поставлены, а проблемы — частично улажены. Еще пару часов они потратили на ничего не значащие обсуждения насущных дел. А затем все начали постепенно расходиться, требуя у охраны средства связи. Маргулис провожала всех до двери и благодарила за отзывчивость, а также за вклады в развитие клуба. Люди восхищенно кивали в ответ, нередко целовали ей руку и заверяли в своей верности. Все равно половина сбежит с награбленным, если корабль пойдет на дно. Такова уж натура людская. Наконец, последним из гостей, кто освободил помещение, был Эрик, такой же неторопливо элегантный, как и в самом начале своего появления. Видимо, это не образ, а стиль жизни. Выставив вперед трость, он снова поклонился Королеве и улыбнулся, оголяя ряд прямых белоснежных зубов.
Виниры, как же иначе.
— Должен признаться, я восхищен внутренним интерьером и планировкой клуба. Не часто встретишь людей с хорошим вкусом. Скажите, а на верхних этажа — что?
— В основном спальни для наших гостей и членов. И несколько комнат для их личных нужд.
— Вы знали, что во времена Римской Республики рабы всегда жили на последних этажах хозяйских имений? Иронично, не так ли? — Перри не могла с уверенностью сказать, комплимент это или попытка унизить. Пришлось ограничиться вежливой полуулыбкой. — Я прошу прощения, а как зовут Вашего брата?
— Томас, — вопрос показался неожиданным, но мужчина отнюдь не смутился. Совсем наоборот — он повторил услышанное имя, словно попробовав на вкус. После этого он поклонился едва ли не до земли и, пожелав приятно провести остаток ночи, ушел.
Вернувшись обратно в так называемый зал, Виктория обнаружили, что Том и Волкер продолжают оживленно беседовать. Они закончили через пятнадцать минут, решив отложить разговор на потом. Поднявшись с кресла, Ридус проследовал к выходу, где забрал свой телефон и, достав сигарету из пачки, поспешил к себе в кабинет. Теперь остается привести здесь все в порядок и можно считать, что буря миновала. Для этой цели она позвала томившихся в дверях охранников, однако их выпроводили обратно одним властным движением руки и приглушенным шепотом: — Оставьте нас!
Замешкавшись, Илай вопросительно взглянул на главу общины. Регент мог сколько угодно строить из себя важного босса, но приказы имела право отдавать только Она. Поэтому, дождавшись красноречивого жеста Королевы, Данбар удалился, заперев за собой двери. Впрочем, Королева не ожидала масштабного взрыва. Ее любовник был настолько истощен, что едва стоял на ногах. Поднявшись, он подошел к краю стола, на котором стоял поднос с полупустым графином воды и дюжиной стаканов. Постучав пальцем по столешницу, Кардинал поднял бесцветные глаза и вперил их в лицо жертвы.
— Ты так и не рассказал, как прошла поездка… — звон битого стекла оглушил. В таком немаленьком помещении любой звук превращался в эхо и вибрировал в стенах. Еще к этому неприятному аккорду добавился гонг упавшего подноса. — Что ты творишь?
Самое страшное, что при этом он не вздрогнул, не моргнул и не двинулся с места. Но гнев отчетливо полыхал в застывших зрачках. Через пару секунд он склонил голову вниз, будто приготовившись к прыжку. Энергия моментально вернулась, добавляя в уставший мозг порцию адреналина с приправой ненависти. Господи, как он жаждал поджечь это место вместе с ней. Услышать ее душераздирающие крики и мольбы. Как хотел бы вырвать ее отравленное сердце из груди и забальзамировать в банке, дабы смотреть и вспоминать о той, что много раз пыталась вырвать его собственное. Но они оба очень хорошо понимали: он не сможет причинить ей вред. Волкер убивал людей. Самолично. Не испытывая при этом ни капли сочувствия. Одного за другим.
Но когда речь заходила о Ней, у него просто не хватает духу.
— Арман. Я знаю, ты злишься. Но позволь объяснить…
— Это может подействовать на твоего брата. Или твоих людей. Или на Гудвина, — не обращая внимания на раскиданные по углам осколки, Мануэль подходил все ближе. Достигнув середины стола, он схватил женщину за вытянутую в самозащите руку и рывком опустил вниз. — Но не на меня. Не думай, что я не заметил твои махинации со стульями. Полагаешь, ты умнее меня? Оставь свои психологические приемы и, будь так любезна, назови хотя бы одну причину, по которой я не должен похоронить тебя заживо прямо сейчас?
— Ты сам говорил — мы бессмертные твари. Так имеет ли это смысл?
— Да, но мы можем убить друг друга, — попытавшись высвободить руку, женщина все же потерпела неудачу. Вместо этого он коснулся ее щеки свободной ладонью. — Ведь ты продолжаешь пытаться. И не успокаиваешься. Неужели ты так отчаянно хочешь моей смерти? — она промолчала. — Что ты будешь без меня делать, а? Продолжишь снабжать контрабандой террористов на Востоке? Вступишь в союз с Мастерсом? Или выйдешь замуж за Гудвина и станешь первой леди Столицы? Таков твой план? Ну же, поделись!
— Тебя так сильно расстроила ликвидация Стены?
Не выдержав, Волкер прокусил собственную истрескавшуюся губу до крови. Развернув Королеву лицом к себе, он насильно прижал ее к краю стола и тут же переложил руку на горло, однако не сжал пальцы. Подобное насилие не в новинку для них. Но редко оно выходило за пределы постели. На этот раз Перри действительно заигралась.
— Прошу прощения, Арман, это очень срочно! — вломившийся в зал заседаний Мартин едва не споткнулся о ковролин на входе, но удержался на весу и выпрямился. Его не смутила происходящая сцена — однажды он застал их полуголыми в кабинете самого Кардинала и не растерялся. Воистину изумительная выдержка.
— А, вот и второй участник заговора. Что же ты стоишь, Мартин, подходи ближе! — не скрывая своего отношения к старому другу, Армандо был готов разорвать их двоих. Теперь угроза стала вдвойне реальной. — Хочешь я и тебе шею сломаю?
— Мне только что позвонили из прокуратуры, — проигнорировав злостные выпады в свою сторону, Кинахан поправил очки и отвел глаза. — Фабиан Новак мертв. Убит.
В бессилии опустив руки, Волкера сделал два шага назад и закрыл глаза. Не в силах выстоять перед новым ударом, мужчина пошатнулся, резко опираясь рукой на стол и одновременно сползая на пол. Кинахан, не желавший становиться свидетелем такой откровенной слабости, вышел из зала. Иначе он мог усомниться в авторитете своего командующего. Так их учили в армии.