В этом заключался весь фокус.
Ни одно из священных правил не должно было быть нарушенным. В сущности, они были просты, даже написаны примитивным языком. Таблички всего лишь напоминают о незыблемой иерархии общины и запрещают любые конфликты на территории клуба. В противном случае казнь неизбежна. За всю историю существования так называемая свора лишилась больше двадцати участников, так или иначе достигших точки невозврата. Многие приговоры Салливан исполнил лично, но позднее Илай был утвержден на должность палача и благородная функция свелась к истреблению предателей, мятежников или смутьянов. Над ними не вершили суда. Только правосудие. Потому что семья никогда не осудит – она приговорит. Нет смысла играть в либеральные юридические драмы. К черту совесть, мораль и прочие сентиментальные терзания. Есть четко установленные границы. Их пересечение строго карается. На самом деле адвокат практически совершил эту страшную ошибку около года назад, но чудом остался в живых. После этого он утратил авторитет среди солдат и отсиживался в тени. В немом, терпеливом ожидании возрождения.
Момент истины наступил после того, как переболевший коронавирусом Салливан, около месяца пролежавший в больнице с высокой температурой, наконец вырвался на свободу и возвратился в опустевший клуб. Не обнаружив никого из постояльцев, кроме перепуганных наркоманов, тут же скрывающихся за дверью номера, адвокат поднялся к себе и нашел на пороге письмо. В такой старомодной манере действовала лишь Виктория, опасавшаяся посылать сообщение телефоном или через доверенных посредников. Значит, произошла катастрофа вселенского масштаба. Ему довелось узнать о гибели Томаса на больничной койке, но об исчезновении руководства клуба он и не догадывался. Пробежав потухшими глазами по тщательно продуманным строчкам, законник разорвал бумагу и вздохнул. В нем снова нуждались. Как в последнем оплоте Эдема. Пришлось спуститься в общую гардеробную и без помощи портного подобрать себе приемлемый костюм.
Через полчаса он уже стоял перед зеркалом в приличной одежде, облегающей исхудавшее тело. Расчесав непослушные кудрявые волосы, отросшие за время лечения, юрист прикоснулся к полуседой бороде и нахмурился. Он походил на состарившегося религиозного пророка, к которым умотала Маргулис. Или на неудавшуюся версию Иисуса – с такими длинными завитками, спускающимся к сутулым плечам, другой образ не рассматривался. Оставалось облачиться в холщовые тряпки, собрать толпу на площади и позволить прибить себя к кресту. Возможно, они бы так и поступили, не живи в них первобытный страх перед сверхъестественным умением адвоката воскресать прямо у всех на виду. Сколько раз его подвергали смертельной опасности? Сколько раз хотели отнять желанное место заместителя? Бесполезно. Консультант неминуемо выживал и побеждал. Вновь бросив оценивающий взгляд на собственное отражение, Маркус выпрямился и улыбнулся. Волк в собачьей шкуре. Сильно выделяющаяся челюсть с неправильным прикусом оправдывали это амплуа.
Поправив воротник черной рубашки, Салливан вышел из гардероба и спустился по ступенькам в бар с приглушенным неоновым освещением. Темные стены, отдающие серебристым оттенком, с редкими красно-зелеными вкраплениями, были увешаны многочисленными картинами в стиле лофт. Над каждой висела причудливая лампа, бросающая тусклый свет на экспозицию. В правом углу помещалась длинная квадратичная барная стойка. За ней, на стеклянных полках, в какой-то странной асимметрии были выставлены бутылки со спиртными напитками. Больше ничего. Само место, некогда пользующееся популярностью у дельцов, выглядело покинутым. Однако по мере углубления в комнату, уставленную кожаными диванами и массивными столами, можно уловить негромкое музыкальное сопровождение. Колонки работали, издавая гипнотизирующие звуки с методичной точностью. В дальнем углу, на одном из диванов, покоилось бездвижное тело. Поза выдавала ту стадию опьянения, после которой просыпаются в клинике посреди капельниц. Марк не стал ничего говорить, лишь подобрал один из бокалов причудливой формы, наполнил водой и вылил содержимое прямо на клиента.
– Ебануться! – подскочив на ватных ногах, Долан замахал непослушными руками и рухнул прямо на пол. Сильный кашель превращал легкие в потроха. – Какого хера? Кто шутник? – на дрожащих локтях офицер смог приподняться и, сквозь туманную завесу, разглядеть знакомое лицо. – Это… Марк? Что ты здесь делаешь? Я думал, ты мертв. – протерев глаза, мужчина проморгался, дабы избавиться от галлюцинаций. – Нет, рожу твою недовольную я бы в приходах не ловил. Слушай, будь другом, принеси мне… – мощный удар носком ботинка пришелся по уязвимой голове. Стон раздался и затих моментально. – Зачем…?
– Хватит пить, – непривычная хрипотца походила на призыв из могилы. – Поднимайся. Приведи себя в порядок и через час приходи в главный кабинет. У нас много дел. – поймав на себе слегка удивленный взгляд, Салливан облизнулся. – Кстати, ты потерял. – вытащив из кармана пиджака серебряный значок, он швырнул его на пол. – Мертвецам не нужны подачки. Только утяжеляешь их загробное путешествие. – Виктория предусмотрительно вложила ценную вещицу в конверт с многообещающим письмом. Таким образом она дала своему протеже пару козырей. По сути, от Томаса больше ничего не осталось, кроме недокуренной пачки сигарет и значка полицейского. – У тебя час.
Оставив шокированного эдемовца валяться на ковролине с ценной находкой, Марк вернулся на первый этаж, поприветствовал нескольких осмелевших гостей и вышел наружу. Ресепшн никем не охранялся. Значит, в организацию мог попасть кто угодно. Отметив про себя ненадежность мальчишки, заменяющего привратника, законник оскалился. Вдохнув бодрящий весенний воздух, он постоял на крыльце и, расслабившись, дошел до конца здания и завернул за угол. Обновленный Арсенал, спрятанный за каменной индустриальной крепостью Эдема, не привлекал внимания апатичных жильцов или прогуливающихся зевак. Кого может интересовать заброшенный склад? Изредка тут собирались азартные члены клуба, чтобы выпустить пар на ринге и просадить последние деньги на ставках. Данный ритуал не поощрялся верховным командованием, но не являлся нарушением устава, так как драки происходили не на территории заведения как такового. Пользуясь этой лазейкой, свора устраивала настоящие собачьи бои. До первой крови.
Заведовал всем местный палач.
В прошлый раз Маркус заходил сюда по необходимости – нужно было выбить сведения из юного почитателя Волкера, внедренного в организацию ради ценных сведений. К счастью, Илай весьма сносно исполнял обязанности палача и при помощи нестерпимых пыток заполучил имена шести других пособников. В тот день кровавые реки затопили Рай. Удушливый запах мертвечины никак не выветривался из заколоченного помещения, отрезанного от внешнего мира. Прижав платок ко рту, Консультант едва осилил спуск по скользим ступеням винтовой лестнице и открыл дверь, неприятно заскрипевшую. Внутри небольшого, провонявшего дезинфицирующему средствами помещения валялся дырявый матрас. На нем, укутавшись пледом ядовитого зеленого цвета, лежал каратель, усиленно изображавший спящего. На самом деле он просыпался от любого шороха и слышал топот людских ног еще на пороге. Он различал каждого по шагам, без ошибок угадывая вошедшего.
– Маркус, – раздавшийся из-под материи голос эхом разнесся по комнате. – Тебе нужна помощь? Снова?
– На этот раз я не в отчаянии, – вспоминая их диалог годичной давности, Салливан усмехнулся. Как натренированный хищник, победивший всех претендентов на лидерство. – Можно обойтись простым сотрудничеством. Когда-то мы с тобой устроили хорошее шоу для уличных выблюдков Волкерка. Наступили новы времена, требующие новых решений.