Он породил настоящего монстра.
Возможно, это не первое его творение. Но морально изуродованное чудовище явилось обратно, на последнее свидание с Франкенштейном. Голем, слепленный из боли, страданий, подчинения и слепой покорности, восстал из праха и жаждал мести. Распространяясь по клеточкам мозга как раковая опухоль, существо постепенно вытеснило здравый смысл и посеяло страх. Испугавшись теней из прошлого, Кассиус исчез. Никого не предупредив, не поставив в известность. Он бросил государство на произвол судьбы. Оставил невинных на поле сражения с иностранными организациями и фанатиками бездарного юнца в сутане. Как он мог так поступить со своими согражданами? Надо было назначить преемника или оставить завещание на случай скоропостижной кончины короля.
Не нужно было убегать.
Железная дверь протяжно заскрипела, подав признаки жизни, и нешироко открылась. В комнату вошел на редкость осторожный Симмонс, уважительно кивнувший старшему по должности. Еще ни разу он не давал поводов усомниться в своей преданности. Последний из единомышленников с остатками чести и совести. Опустившись на деревянную табуретку в углу, он принялся доставать отчеты и сортировать документацию. В основном там содержались цифры бюджета. Городского и государственного. Весьма неутешительные для ошметков правительства и их рейтинга. Мастерс не смог проконтролировать ситуацию с пандемией и усугубил экономический кризис. В кулуарах ходили слухи о возможном сотрудничестве с международными кредиторами. Нельзя допустить подобное. Это равносильно продаже национальных интересов и добровольному закланию ради мнимых универсальных ценностей, скрывающих под собой мнимое превосходство и алчность с неприкрытым цинизмом.
– Курт, я когда-нибудь рассказывал тебе историю про мальчика, повстречавшего на своем пути… чудовище? – Министр привык, что в последнее время Президент изъяснялся аллегориями. – Нет? Я должен поведать тебе о том, как предал своего боевого товарища. Не в первый раз. Помнишь судьбу Фабиана? Я позволил ему умереть.
– Господин Президент, я не думаю, что в данном случае уместно обсуждать такие вещи. Давайте сосредоточимся на том, что зависит от нас, – опустив темно-зеленые глаза к исписанным листкам с безотрадными числами, Симмонс тактично избегал компрометирующих бесед. На него можно было положиться даже на смертном одре. – Я считаю, что карантин повредил в основном…
– Я больше не хочу быть человеком-невидимкой, – поднявшись с постели, Всеотец не чувствовал собственного отяжелевшего тела. Наступил долгожданный момент исповеди. – Я раскаиваюсь в своих прегрешениях.
– Вы просто устали сидеть в четырех стенах. Давайте свяжемся с эмиссарами и попросим решить эту проблему. Если хотите, можете выйти наружу вместе со мной. Поедем куда-нибудь. Рядом с морем можно снять небольшой домик и провести остаток жизни в философских размышлениях. Вы давно об этом мечтали.
– Это невозможно, мой старый друг. Сегодня ночью или днем мне приснилась жена. Прошло так много времени. Я иногда забываю, как она выглядела. А лицо моей двадцатилетней дочери… не познавшей ни любви, ни разочарования первых отношений. Представляешь, я – Отец Нации, заботившийся о миллионах детей, совершенно забыл о своих близких. И вот наказание. Где твои дети, Курт?
– Мертвы. Сын попал в автокатастрофу, а дочь не пережила клановых чисток. Ты все это знаешь. Мы же вместе вернулись из Афганистана, только подразделения были разными.
– Я совершил военные преступления. И нарушил общечеловеческий закон.
– На войне не существует законов, – пожав плечами, мужчина дрожащими пальцами снял очки. – Время там останавливается. Идет по-другому. Правила исчезают. Как и любой сдерживающий фактор. Утрачиваешь человечность и перестаешь контролировать кровожадность. Ничего нового не придумали в этом мире.
– Тогда тебе будет интересно узнать, почему мы уже год прячемся от внешнего мира. Почему не возвращаемся и не предотвращаем творящийся наверху беспредел. Хотя должны были сделать это полгода назад. Послушай историю о мальчишке, потерявшем частичку себя.
Республика, площадь короля Пеймона.
День великой победы над нацистскими оккупантами многое значил для любого республиканца в ретроспективе пережитого кошмара. Войска Третьего Рейха захватили территорию Республики, трансформировав в площадку для своих отвратительных экспериментов. Сколько концлагерей и тайных лабораторий пришлось разрушить новому правительству, прежде чем восстановить всю уничтоженную промышленность (кроме военной) и культурное наследие изможденной страны. Не имея боеспособной армии, Парламент капитулировал, чтобы избежать кровопролития, но не смог проконтролировать партизанские отряды. Их лидеры помогли десяткам еврейских семей и религиозным общинам, сохранив интеллигенцию, которая впоследствии придет к власти. Много невинных мужчин, женщин и детей погибло за годы оккупации, став рабами преступного режима и утратив какую-либо надежду на спасение. Мирная эпоха подошла к концу, явив истинное лицо войны. Порождая на свет безжалостных чудовищ, она наслаждалась их зверствами. Они думали, что будут вечно царствовать во тьме и творить зло, но восьмое и девятое мая – обычные даты в истории смертных – положили конец кровавым бесчинствам.
Освободительная армия Западных союзников вошла в Республику за полгода до конца военных действий. Надежда пришла вместе с долгожданным миром. Запуганный народ впервые ощутил тягу к жизни, выбравшись из полуразрушенных домов и затхлых убежищ. Кварталы заполнились по-настоящему счастливыми матерями, гордыми отцами-освободителями, ушедшими на фронт, и радостными детьми. Они думали, что все закончилось. Наступят стабильность и процветание. Однако они лишь начинали увлекательное путешествие в бесконечном лабиринте власти. Бойня за освободившиеся места в правительстве, признанным коллаборационистским, велась между аристократическими кланами. В конце концов, они тоже воевали с нацистами и заслужили право возродить государство из пепелища. Как бы не развивалась дальнейшая борьба в кулуарах, мало кто смел отрицать значимость победы во Второй мировой войне. Ежегодно граждане приходили на центральную площадь и приносили цветы к монументу славы и вечному огню. К сожалению, в этом году традиции пришлось видоизменить из-за строгого карантина, однако каждый политик с более-менее грамотными технологами понимал, что отсутствие массовых собраний даст шанс фотографам сделать прекрасные кадры.
Мастерс, чей отец погиб во время военной операции по освобождению Ратуши, а дядю взорвали на корабле, облачился в черный пиджак с белоснежной рубашкой, и рано утром пешком прошел по специально вымощенным плиткам, ведущим к памятнику на другом конце площади. За ним, на почтительном расстоянии и с подчеркнутой смиренностью, следовали Генеральный Прокурор, Министр внутренней безопасности и несколько парламентариев из фракции. Победоносно неся в руках букеты цветов, словно штандарт. Торжественная процессия двигалась под пристальным прицелом объективов. Выстроившись в ряд, политики по очереди опускались на колено и клали цветы на постамент. Завершив одиночную церемонию, они расступились перед Секретарем, тут же возложившему одинокую красную розу. Глубокий символизм. Отсутствие претенциозности и пышности сыграют на руку, когда электорат будет ставить галочку. Скромная похудевшая фигура вдовца, спасающего страну от коронавируса и экономического кризиса, вызовет у людей больше симпатии, чем заносчивый ленивый администратор сбежавшего Президента. Имиджмейкерам следует доплатить.
– Сегодня, безусловно, одно из важнейших событий в истории Республики, – сложив руки строго по швам, Дуайт наклонил голову и вздохнул. Разросшиеся волосы серьезно укоротили, чтобы избавиться от образа неопрятного кокаиниста. Бороду пришлось аккуратно подстричь. Все было распланировано. – Прошло ровно семьдесят пять лет со дня великой победы. С того дня, как мы освободили наш домой, захваченный безжалостными нацистами. Они пришли на нашу землю с целью убить, ограбить и уничтожить. Но стойкие жители Республики отказались сдаваться. Они, вместе со всем миром, шли к победе, невзирая на разногласия, противоречия, страхи и слабости. Мы, их потомки, обязаны не только чтить память о них, но и бороться до самого конца. В трудные времена наши отцы и дедушки обращались к светлым воспоминаниям, прогоняющим мрак. Мы тоже должны помнить об их подвигах, потому что они, сидя в окопах, вспоминали о своих детях, внуках и братьях. Перед нами сейчас стоят тяжелые задачи: провести выборы, спасти экономику и выстоять против пандемии. Я обещаю, мы преодолеем это вместе. Как и наши отцы, дедушки и прадеды. Перед ними стояла задача сохранить свою страну. Они это сделали. Последнее слово остается за нами. – выдержав драматическую паузу не больше трех секунд, Мастерс поднял обе руки вверх, к яркому солнцу. – Еще раз с праздником вас, дорогие соотечественники!