После этого он ушел из ее жизни. Как и тогда, двадцать лет назад. Все так просто. Прощальных слов не надо. Они ему неведомы. Как и сочувствие.
– Пришли ко мне Долана и Данбара. Хочу кое-что обсудить, – непонимание сквозило в позе Тома ровно три секунды. Впоследствии он выпрямился, точно солдат на маршевом строе, в который раз поправил свою драгоценную бабочку и вышел вон. Не стал отговаривать от уже принятого решения или заполнять эфирное время ненужными сантиментами. – Жаль, что тебя здесь нет… – вновь приглядевшись к портрету покойного мужа, Виктория достала из шкафа стакан и налила себе виски. – Армандо.
Он бы оценил это представление по достоинству. Может, она бы позвонила ему и предоставила шанс так откровенно повеселиться. Но в ушах все еще звенела фраза: “Не делай то, о чем впоследствии пожалеешь”. Досадно, что она не прислушалась.
Та Сторона.
Никто не понимал, что происходит. В какой-то момент Протекторы, захватившие львиный кусок земли Республики, пересекли невидимую границу с другой территорией, принадлежащей секте Отца Джозефа. Все произошло так быстро, что новостные порталы не успевали отреагировать на резкие маневры двух враждующих кланов. По крайней мере, их таковыми считали практически все. Ведь как еще могут развлекаться незаконные военные формирования, оккупировавшие всю Восточную территорию некогда целостного государства? На протяжении двадцати лет они враждовали друг с другом и периодически устраивали перестрелки на нейтральных участках. Но теперь все изменилось. Так иногда случается, когда Гарант безопасности бесследно пропадает вместе с ежегодными выплатами за соблюдение шаткого перемирия. Тем не менее, это ничего не изменило. Натренированные солдаты, считавшие себя последователями великого Гуру, взяли вовремя предоставленное союзниками оружие и направились в сторону светлого будущего. Не останавливаясь ни перед чем, они ворвались в небольшой городишко и за сутки водрузили на здании мэрии белоснежный флаг.
Мирные жители, традиционно находившиеся под защитой сектантов, пришли в отчаяние. К ним никто не пришел, невзирая на сигналы тревоги. Республика осталась глухой ко всяким просьбам. Лишь высокая бетонная стена с колючей проволокой отгораживала ее от действий террористов. Пока что ее устраивало нынешнее положение вещей, ибо приказов от верховного командования не поступало. Все усиленно делали вид, что ничего не происходит. Так и было задумано. Остается потерпеть и все наладится. Однако Мелисса, незаконно пересекшая границу, придерживалась иного мнения. Ей уже доводилось становиться свидетельницей необъявленной войны. От этого всегда страдали невинные. Поэтому ее встречу с Гуру перенесли на неопределенный срок, а саму заперли в комфортабельно обставленной комнате без возможности связаться с внешним миром и работодательницей. Без объяснений причины ее продержали в запертом помещении больше двух суток, пока лидер повстанцев не соблаговолил принять долгожданную гостью. Все вопросы относительно случившегося демонстративно игнорировались охраной. Впрочем, подвешенные на плечах автоматы отбивали всякую охоту их задавать.
Ее могли убить в любую секунду. Стоило совершить малейшую ошибку и главного представителя Эдема тут же расстреляют у стены. По этой причине Кокс помалкивала, вежливо кивала и почти не противилась приказному тону. Где-то на подуровне она понимала, что ее не посмеют задерживать. Без Своры чертовы ублюдки не смогут поддерживать маршруты снабжения и окажутся в невыгодном положении. Все это знали. Включая лидера захватчиков, решившего устроить резню посреди белого дня. Тем не менее, он деликатно пригласил “гостью” в свое тайное убежище, предпочитая избегать такого кричащего наименования, как пленница. Ибо нужно поддерживать дружественные отношения и научиться забывать об обидах. Мелисса спокойно приняла правила новой игры. Хотя ей давно полагалось отойти от дел и переехать в Канаду. Но внутренний авантюризм не позволял бросить любимое дело.
– Не говорите с Ним прежде, чем он заговорит с Вами, – снова этот заученный по буквам текст. Кокс скоро начнет повторять его во сне. – Не смотрите Ему в глаза…!
Ее наконец-то вывели на свежий воздух. Ударивший в нос запах жженной плоти не предвещал ничего хорошего. Они снова кого-то казнили. Сделав неуверенный шаг в сторону открывшегося перед глазами пространства, женщина ощутила, как ее резко подтолкнули в спину автоматным прикладом. Могли бы, из вежливости, позволить немного собраться с мыслями. Не каждый раз ей приходилось путешествовать по свалке на высоких каблуках и в непростительно узкой юбке. У мятежников весьма своеобразное чувство юмора, особенно у их предводителей. Игнорируя все неприятные детали в виде обуглившихся человеческих костей, истекающих жидкостями бочек, выгребных ям, искореженных автомобилей и мусорных горок высотой с двухэтажное здание, Мелисса остановилась перед одной из таких куч. Весьма своеобразная, она представлял из себя некое строение с лестницей и всяческими проходами. Все они вели к одной точке – застрявшему в мусоре военному фургону, откуда доносились характерные звуки сварочных работ.
– Он ожидает Вас, – выпрямившись, сопровождающий приставил руку к невидимому козырьку. Очередной моложавый фанатик с испорченной судьбой. Заглянув в глаза-пустоты, Кокс внутренне содрогнулась, после чего начала подниматься на самый верх. Как им удалось так мастерски соединить отбросы с частями негодной мебели, чтобы превратить это место в самую настоящую крепость?
Интересно. Виктория рекомендовала подруге детстве остерегаться самопровозглашенного Гуру, поскольку тот имеет неограниченное влияние на своих подчиненных. Именно они наградили его этим совершенно незаслуженным прозвищем. На самом деле он ничего из себя не представляет – вульгарная марионетка могущественных имиджмейкеров. Не более. Разумеется, он обычный человек. У него даже есть паспорт, где записано настоящее имя – Лукас Крэйвен. Отставник, явно не пришедший в себя после Афганистана. Или любой другой искусственно-созданной правительством войны. Пробыв в плену несколько лет, он окончательно слетел с катушек. Иными словами, впал в состояние вечной войны, в результате чего превратил небольшой кусок Республиканской земли в свое личное милитаризированное раздолье. Как ни странно, к нему довольно быстро примкнули другие отставники, перешедших в стан “верных последователей” местной легенды и “почитателей” локального божка.
Не стоит недооценивать силу остро прогрессирующего параноидного синдрома. Благодаря ему образ просвещённого наставника-генералиссимуса был отшлифован и представлен на суждение недалекой публики. Так бывший рядовой, распрощавшийся с остатками здравого смысла, поднял вооруженный мятеж на одной из восточных военных баз, которую был призван охранять от революционных треволнений. Это не помешало ему взять под контроль весь город, разгромить интернациональный аэропорт, перестрелять всех несогласных и объявить себя новым правителем самостоятельной территории, не зависящей от жадной Республики. А самого Маунтана он вызвал на дуэль, что закрепило за ним статус полубезумного шизофреника-сепаратиста.
– Все переплетено? Разве не так? Но разве оно предопределено? – невнятное бормотание эхом разносилось по резко сужающемуся пространству. По мере приближения звуки сварочных работ становились все громче. – У всего не единый архитектор? Ведь так? Как много вопросов. Но зато они противятся как секта! Картина мира тех, кто… – прислушавшись, затворник, не поворачивая головы, рявкнул: – Кто здесь?
Он заговорил с ней первым. Главное правило не нарушено.
– Прошу прощения! – гостье еще ни разу не приходилось вести переговоры с буйнопомешанными, но прослыть невежливой все же не хотелось. – Гуру…?
– Хотя все переплетено. Смерти натюрморт… – неприятный скрежет по металлу прекратился. Тогда перед Мелиссой предстала высокая подтянутая фигура в сварочной маске. Сквозь тонированное пластиковое окошко он наверняка разглядел ту, что посмела нарушить его покой. – Но каждый в своем теле одинок… – потянувшись к маске, мужчина осторожно стянул ее, являя всему миру полулегендарное лицо. Мгновенно из-под масочного каркаса выпали лоснящиеся темные кудри, едва достигающие лба. – Кто Вы? – не дождавшись ответа, горе-революционер подскочил к стоявшему на столике магнитофону с изогнутыми антеннами, откуда доносилось грустное завывание пианино. – Вольфганг Амадей Моцарт! – бешено расхохотавшись, Гуру оскалился, демонстрируя ряд острых зубов. Лицо скривилось до такой степени, что его хозяин перестал быть похожим на самого себя.