А если серьёзно, то во многих странах (особенно в Азии и Африке) есть люди, которые нам «достались в наследство» от нашей большой советской родины. Это врачи, инженеры, и представители других специальностей, которые ещё давным-давно учились в Советском Союзе, и которые ещё до сих пор помнят русский язык и с радостью вспоминают о СССР как о детской стране своего счастья.
Мораль: гордимся своей культурой, историей и в разных отдалённых местах находим советских людей, с которыми можно поговорить на великом и могучем русском языке.
№ 4. Как реклама помогла
Китай — страна особенная, и я не устану это повторять. И в смысле языка не исключение. За три недели пребывания в Поднебесной нам удалось выучить только 2–3 слова, да и те не удавалось сказать с первого раза — не все собеседники нас понимали. Вроде ясные для других народностей жесты для китайцев оказались труднейшим ребусом, а интернационализмы вроде «километра» и вовсе не понятны. Общение с представителями этой страны стало для нас удивительным приключением, и остановить машину в первый день путешествия было непонятным чудом. Научиться голосовать на китайских автобанах нам помогла местная реклама. Быстрые мелкие яркие вспышки, смена цветных картинок на высокой скорости. Отсюда появилась техника голосования — мелкие быстрые интенсивные движения, совсем по-другому, чем в России, где движения крупные, чаще плавные, более размашистые.
Жесты при попытках что-то объяснить мы тоже модернизировали, общаться стало легче.
Отсюда мораль: не получается общаться — начинаем наблюдать за жизнью местных людей, и всё станет понятно (особенности жестикуляции, нюансы восприятия).
№ 5. Разные люди
Мы сталкивались с разными людьми, с теми, с кем очень легко удавалось наладить коммуникацию, и с теми, с кем удавалось помучиться, попадались даже такие, с кем было проще не общаться вообще, чем пытаться что-то наладить. И дело вовсе даже не в языке. С представителями ростовской милиции (которые вроде бы прекрасно владели русским) мне гораздо было труднее разговаривать, чем с Магометом из посёлка Сармада в Сирии, который кроме арабского не знал иного языка, или же с румынским дяденькой, который вёз сою в Бухарест, мы всю дорогу непринуждённо болтали: он на румынском, а я на русском. Вот и языковой барьер. Сразу вспоминается фильм «Особенности национальной рыбалки», в котором один персонаж после долгой беседы с финном искренне удивляется: «Кто по-фински говорит?»
В Сирии мы заметили, что люди, пытающиеся что-то объяснить, делятся на несколько категорий. Одна группа, понимая, что мы говорим на разных языках, перестаёт даже пытаться что-либо объяснять — непонятно ведь ничего! Другие люди, пытаясь что-то объяснить, начинают говорить громче и быстрее, к сожалению, это часто не улучшает понимания. Третья группа людей — самая продвинутая, когда они что-то объясняют, они говорят медленно, артикулировано, начинают использовать очень простые слова и большое количество наглядных примеров, жестов и мимики. Таких собеседников понять проще всего.
Мораль: последуем же их примеру.
Часть четвёртая
Не про путешествия. 17 лет
«Своя география» для меня — это не только путешествия. Это ещё и другие мои увлечения. Например, это образование. До сих пор не верю, что на официальное образование я потратил больше 17 лет. 10 лет школы, потом 7 с гаком лет высшего медицинского образования. И потом ещё на разное неофициальное обучение… не знаю сколько лет. И хоть я не работаю официально в медицинских структурах, всё равно мне очень нравится, что я врач.