Рядом кто-то был.
– Нет! – закричал Егор, отползая.– Я знаю! Я знаю! Вы здесь!
Кот издал хриплый звук и метнулся под кровать.
– Я вижу! – крикнул Егор.– Не трогай меня!
Подъезд и без того оказался мрачным и грязноватым. А уж глядя из сумрака– настоящая катакомба. Бетонные стены, в обычной реальности просто грязные, в сумраке оказались поросшими темно-синим мхом. Гадость. Ни одного Иного тут не живет, чтобы вычистить дом… Я поводил ладонью над особо густым комком – мох зашевелился, пытаясь отползти от тепла.
– Гори,– велел я.
Не люблю паразитов. Пусть даже особого вреда они не причиняют – всего лишь пьют чужие эмоции. Предположение, что крупные колонии синего мха способны раскачивать человеческую психику, вызывая то депрессии, то необузданное веселье, никем так и не доказано. Но я всегда предпочитал перестраховаться.
– Гори! – повторил я, посылая в ладонь немножко силы.
Пламя – прозрачное и жаркое, охватило спутанный синий войлок. Через миг пылал весь подъезд. Я отступил к лифту, надавил кнопку, вошел в кабину. Кабинка была почище.
– Девятый этаж,– подсказала Ольга.– Зачем тратишь силы?
– Копейки…
– Тебе может понадобится все, что ты имеешь. Пускай бы рос.
Я промолчал. Лифт медленно полз вверх – сумеречный лифт, двойник обычного, по-прежнему стоявшего на первом этаже.
– Как знаешь,– решила Ольга.– Молодость… бескомпромиссность…
Двери разошлись. На девятом этаже огонь уже прошел, синий мох горит как порох. Было тепло, куда теплее, чем обычно в сумраке. Слегка пахло гарью.
– Вот эта дверь…– сказала Ольга.
– Вижу.
Я действительно почувствовал ауру мальчика у двери. Он даже не рискнул сегодня выходить из дома. Прекрасно. Козленок привязан за крепкую веревочку, остается дождаться тигра.
– Войду, наверное,– решил я. И толкнул дверь.
Дверь не открылась.
Да не может такого быть!
В реальности двери могут быть закрыты на все замки. У сумрака– свои законы. Только вампиры нуждаются в приглашении, чтобы войти в чужой дом, это их плата за излишнюю силу и гастрономический подход к людям.
Чтобы запереть дверь в сумраке, надо по меньшей мере уметь в него входить.
– Страх,– сказала Ольга.– Вчера мальчишка был в ужасе. И только что побывал в сумеречном мире. Он закрыл за собой дверь… и не заметив того, сделал это сразу в двух мирах.
– И что делать?
– Иди глубже. Иди за мной.
Я посмотрел на плечо – там никого не было.
Вызвать сумрак, находясь в сумраке– непростая игра. Я поднимал свою тень с пола несколько раз – прежде чем она обрела объем и заколыхалась напротив.
– Давай, давай, у тебя получается,– шепнула Ольга.
Я вошел в тень, и сумрак сгустился. Пространство наполнилось густым туманом. Краски исчезли вовсе. Из звуков осталось лишь биение моего сердца – тяжелое и медленное, раскатистое, словно лупили в барабан на дне ущелье. Да свистел ветер – это воздух вползал в легкие, медленно расправляя бронхи. На моем плече возникла белая сова.
– Долго тут не выдержу,– шепнул я, открывая дверь. На этом уровне она, конечно же, не была заперта.
Под ноги метнулся темно-серый кот. Для котов не существует обычного мира и сумрака, они живут во всех мирах сразу. Как хорошо, что у них нет настоящего разума.
– Кис-кис-кис,– прошептал я.– Не бойся, котик…
Скорее для пробы собственных сил я запер за собой дверь. Вот так, мальчик, теперь ты защищен чуть лучше. Но поможет ли это, когда ты услышишь Зов?
– Выходи,– сказала Ольга.– Ты очень быстро теряешь силы. На этом уровне сумрака тяжело даже опытному магу. Пожалуй, и я выйду повыше.
Я с облегчением шагнул наружу. Да, я не оперативник, умеющий гулять по всем трем слоям сумрака. В общем-то, у меня и нужды в этом не было.
Мир стал немножко поярче. Я огляделся – квартира была уютная, и не особо загаженная порождениями сумеречного мира. Несколько полосок синего мха у двери… не страшно, сами сдохнут, раз основная колония уничтожена. Возникли и звуки – кажется, из кухни. Я заглянул туда.
Мальчишка стоял у стола и ел чеснок, запивая его горячим чаем.
– Свет и тьма…– прошептал я.
Сейчас паренек казался еще младше и беззащитнее, чем вчера. Худой, нескладный, хотя и слабым его не назовешь, видимо, занимается спортом. В линялых голубых джинсах и синей футболке.
– Бедолага,– сказал я.
– Очень трогательно,– согласилась Ольга.– Распустить слух о магических свойствах чеснока – это был удачный ход со стороны вампиров. Говорят, сам Брэм Стокер это и придумал…
Мальчишка сплюнул на руку пережеванной кашицей и стал натирать шею чесночным пюре.
– Чеснок – полезная штука,– сказал я.
– Да. И защищает. От вирусов гриппа,– добавила Ольга.– Ох. Как легко умирает истина, как живуча ложь… Но мальчик и впрямь силен. Ночному Дозору не помешает новый оперативник.
– Он наш?
– Пока он ничей. Несформированная судьба, сам видишь.
– А к чему тяготеет?
– Не понять. Пока не понять. Слишком напуган. Сейчас он готов сделать все что угодно, лишь бы спастись от вампиров. Готов стать Темным, готов стать Светлым.
– Не могу осуждать его за это.
– Конечно. Пойдем.
Сова вспорхнула, полетела по коридору. Я пошел следом. Мы сейчас двигались раза в три быстрее чем люди, один из основных признаков сумрака – изменение хода времени.
– Будем тут ждать,– велела Ольга, очутившись в гостиной.– Тепло, светло, и уютно.
Я сел в мягкое кресло возле столика. Покосился на газету, валяющуюся на столике.