- Достаточно хороший?
- Достаточно хороший для нее.
Паулина перекатилась на спину.
- Достаточно хорош для нее? - Спросила она.
Он пожал плечами.
- Она, ты знаешь… другая. Я думаю, ей было бы скучно с нормальным чуваком. И какой бы умной она ни была, ей нужен кто-то умный. Видишь ли, ее парень действительно умный. Она настолько же спокойная, насколько и сумасшедшая. Он мне нравится.
Паулина покачала головой, смеясь про себя.
- Что? - спросил он.
- Я люблю тебя.
- Правда? Откуда это?
— Послушай, ты говоришь, как ее старший брат. - Паулина понизила голос на октаву, высмеивая его более низкий голос. - Полагаю, он достаточно хорош для нее. Ей нужен такой мужчина. Полагаю, я одобряю эту пару.
Паулина снова рассмеялась, глупо засмеялась. Сайрус схватил подушку и бросил ее ей на смеющееся лицо.
Она продолжила смеяться из-под подушки.
Он убрал подушку.
- Ты такой милый, - сказала она. - Мне нравится это в тебе. Не уверена видела ли в тебе это раньше.
- Видела что?
- Сайрус Тремон - старший брат, - сказала она. - Это мило. Даже сексуально.
- Да?
- О, да. - Она взяла его лицо в свои руки и притянула для поцелуя.
Если она хотела лишь небольшого поцелуя, он удивил ее большим поцелуем. Долгим поцелуем, долгим и глубоким. Его язык прижался к ее рту, и она с готовностью открылась для поцелуя. Его чуть не убило желание преравать его, но ему пришлось. Ему было что ей сказать.
- Ты самая красивая женщина в мире, — сказал он. — Ты это знаешь?
- Самая? - спросила она. - Я слышала о десятке самых, но не знала, что заняла первое.
- Я не шучу, - сказал он. - Для меня ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни. Я лучше посмотрю на тебя, чем на кого-либо еще.
Она улыбнулась ему.
- Ты сегодня в настроении, не так ли?
- И я только начал. - Он скользнул рукой под верх ее пижамы и провел по ее животу. - Твоя кожа — все для меня. Иногда я прикасаюсь к ней и боюсь, что не смогу остановиться. Ты такая мягкая и теплая, как шелк. И ты все время пахнешь розами. Днем и ночью. Даже после пробежки. Я не знаю, как ты это делаешь. Ты, должно быть, наполовину роза.
Он мог видеть румянец, цветущий на ее щеках под кожей. Он коснулся ее лица и обнаружил, что она горит.
- Сайрус Тремон, что на тебя нашло?
- Ты, — сказал он. - Ты нашла меня. Ты все время в моей голове. И ты в моей крови. И я не стану счастливым человеком, пока ты тоже не окажешься в моей постели, а я не буду внутри тебя.
- Сайрус, Иисусе.
- Я хочу, чтобы ты кончила, — сказал он.
Ее глаза стали круглыми как монета. Он шокировал ее раньше, раз или два, но мог сказать, что никогда не шокировал ее так сильно.
- Я серьезно, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты кончила. Сейчас. Сегодня. Ты позволишь?
Он услышал голос Норы где-то в глубине своей головы: «Поскольку мы еще не знаем, тематик ли она… лучше просто вежливо спроси».
- Позволю ли я? - Спросила она. - Разве мы не приняли это решение?
- Мы решили подождать свадьбы, потому что я хотел доказать тебе, что я не гонюсь за тобой ради секса. И ты хотела, чтобы мы узнали друг друга, по-настоящему узнали друг друга. Что ж, думаю, я доказал свою точку зрения. А если мы еще не знаем друг друга… — Он поймал ее руку в свою и прижал ее к груди, к сердцу. - Ты меня знаешь, не так ли? Я знаю, что знаю тебя. Я знаю, что делаю, потому что люблю тебя. Любой, кто тебя знает, любит тебя.
Паулина судорожно вдохнула.
- Ты действительно тронул меня, - сказала она.
- Не хочу хвастаться, но у меня есть кое-какие навыки в этой области. Я могу не снимать всю свою одежду и при этом заставлю тебя кончать так сильно, что тебе придется завтра взять больничный от работы, чтобы восстановиться.
- Правда? - Спросила она.
Сайрус ласкал ее ухо, шею. Поймал локон ее волос и слегка потянул за него. Он ни капельки не нервничал. На самом деле он чувствовал себя спокойным, уравновешенным, как будто надел свою самую удобную одежду. Он чувствовал себя хорошо. И это казалось правильным.
- Ты даже не представляешь, как приятно ты мне делаешь каждый день, — сказал он мягко. - Я хочу, чтобы тебе было так же приятно. Ты позволишь мне? Пожалуйста?
Его почти не волновало, скажет она «да» или «нет». Все это стоило того, просто чтобы увидеть, как она краснеет, дрожит и делает поверхностные вдохи.
Никогда раньше Паулина не казалась ему такой красивой – ни в сарафанах, ни в церковных одеждах, ни даже в том черном бикини, которое заставило его поблагодарить Иисуса за то, что он позволил человечеству изобрести раздельный купильник. Только она, здесь, на подушке, с приоткрытыми губами, тяжело дышащая, краснеющая, горящая, и вся ради него. А он еще даже не прикоснулся к ней. Это его слова так влияли на нее. И если она думала, что у него хорошо подвешен язык... она еще ничего не знала.
- Что ты сделаешь со мной, Папочка? - Спросила она
- Ничего, что тебе не понравится. Это "Да"?
Медленно, неуверенно, выглядя испуганной, как ребенок перед своими первыми американскими горками, и смелой, как женщина, которая хотела показать мужчине, которого она любит, как сильно она его любит… Паулина кивнула.
- Да, Папочка.
Глава 27
Нора смотрела, как Сорен открывает ящики ее антикварного шкафа в поисках чего-то, что, только он знал, он ищет.
- Если скажешь что, - сказала она, - Я смогу тебе помочь.
- Я еще не решил что я ищу. Но не это. - Сорен вытащил из ящика огромный двенадцатидюймовый дилдо и показал ей. - Элеанор, серьезно?
- Это не мой, клянусь, - ответила она. - Я использу его только с Шеридан.
Сорен поднял брови.
- Она миниатюрная.
- Она больше внутри, чем снаружи. Это шутка из «Доктора Кто».
- В детстве я ходил в школу в Англии. Я полностью понял смысл, — сказал он, вернув гигантский фаллоимитатор обратно в ящик. - Боже мой, у тебя достаточно анальных пробок, чтобы открыть магазин анальных пробок.
- Анальных пробок много не бывает. Если ищешь скальпели и ножи, они в нижнем ящике слева.
- Я не... или думал, что не буду.
- Мне нравится, что у тебя появляется эрекция, просто услышав слово «скальпель». Это как собака Павлова, только эрекция Павлова.
- Не говори о собаках, если хочешь чтобы я остался.
Нора сонно усмехнулась.
- Если хочешь, можешь меня порезать. Я не против. Ты будешь твердым до завтрака.
- Игры с кровью? На белых простынях?
- Хм... хорошее замечание. Если бы они были дешевыми, я бы сказала дерзай. Но это египетский хлопок Millesimo. Шеридан подарила.
- Тогда мы избежим пятен крови, — сказал он. Он достал из ящика стола длинный тонкий стержень из углеродного волокна — палочку страданий — и положил его на тумбочку возле лампы. Очевидно, Сорен был настроен причинить боль.
- Разве ты не порол и не трахал сегодня Кинга?
- Нет. После прошлой ночи ему понадобится больше суток, чтобы прийти в себя, — сказал Сорен с легкой зловещей ноткой игривости в голосе.