Юрас помог девушке удобно расположится среди наваленных в сани мешков и узлов, за уздцы вывел коня из общей колоны и развернул подводу вспять.
-Прощевайте!
-Юрас, Юрас! Погоди, глупый! Куда ж вы одни? Ведь волки ж в лесу.
Детина вскинул вверх дубовую рогатину:
-Ничего, отобьюсь.
Он подстегнул поджарого каурку и, не желая больше слушать кличи и резоны своих бывших попутчиков, пустил коня вскачь по уже проторенному снежному пути.
Об истории чудесного спасения лесной девушки я узнал лишь через несколько дней. Когда в храм пришли родственники сельчан, погибших при поездке на ярмарку, с просьбой похоронить останки своих близких.
Именно останки.
Как пояснили убитые горем женщины, семеро местных крестьян отправились в Курск на воскресную ярмарку и не вернулись. А через два дня в деревню прибежали испуганные лошади с оборванными постромками.
Почуяв беду, жители Здобниковой срочно собрали спасательный отряд, отправившийся по следам примчавшихся животных и обнаруживший у Горелой сосны обглоданные останки атакованных и растерзанных волчьей стаей семерых мужчин.
-Батюшка, это все Юрас виноват, - причитали сквозь рыдания женщины, - не покинь он обоз, все бы живы остались. Судить надо Юраса….
Тогда-то и открылась вся правда насчет встреченной в лесу девушке, с удовольствием принявшей приглашение жить в Юрасовой семье.
Узнав от женщин подробности приключившейся в ночном лесу истории, отец Ипатий поручил мне заняться организацией массовых похорон, а сам отправился в дом к Юрасу, чтобы переговорить с непосредственными участниками трагедии.
Вернулся старец незадолго до начала утрени, но на все мои попытки удовлетворить любопытство и вызнать детали произошедших таинственных событий в лесу, лишь твердо и четко произнес:
-Ты, отец Анатолий, вскоре сам все подробно узнаешь.
И действительно, на следующее утро Юрас (раб Божий Георгий) пришел к Литургии и искренне покаялся на исповеди за совершенные им проступки. О чем именно рассказал мне покаявшийся грешник, я передать не могу – тайна Исповеди. Но наш с ним разговор по окончании службы может быть даже поучителен для сторонних людей.
-Батюшка, знаешь, что странно? По дороге в село Маланья вдруг говорила временами на каком-то непонятном языке. Вроде бы и по-нашему, а ничего не ясно.
-А ты ничего из разговора не запомнил?
-Непонятно мне было. Сначала по-русски говорит: «слушай, деревня, кони», а потом как залопочет: «спедиты-тюлюпаты, скуси-портаси»…. А потом снова по-нашему: «до встречи, христьяне, в гостях». И вроде на меня смотрит, а говорит словно с кем-то другим. Я, грешным делом, подумал - умом Маланья в лесу тронулась. А спрошу ее о чем, она так ясно и просто отвечает, не похоже, что ума лишенная.
-И о чем же ты ее спрашивал?
-Замуж звал. А она смеется: я еще маленькая, мне еще нельзя. Вот поживу, говорит, у тебя которое время, а там посмотрим….
-Значит, понравилась тебе Мелания?
Юноша довольно кивнул.
-Знаешь, отче, какая она хозяйственная? Я таких девиц прежде не встречал. Первым делом в доме за порядок принялась. Правда, сначала поругалась вроде на кого-то мне невидимого, а потом взяла метлу, да тряпку и весь сор из избы вымела. Говорит: «прогнала я темного, теперь в жизни у вас все хорошо будет». А сама давай снедь к столу готовить, и все у нее как-то необычно слеплено, но скусно-о-о-о!
-А как же Мелания объяснила свое появление ночью в лесу?
-Сказала: в их деревне пожар случился. Она как была в домашнем, за дверь выскочила и в лес. И с перепугу заплутала…. На ночь забралась от страха на сосну, а как услышала конный обоз, то к нам-то и кинулась….
-Слава Богу, что так все благополучно закончилось. Я очень рад.
-А как мы с маманей рады! Я же тебе, отче, еще не все рассказал. Ты же ведаешь, матерь моя уже долгое время ногами хворая была, все больше лежала. А Маланья как в дом вошла, увидала, что мать пластом лежит, поводила над ей руками, да по ногам постукала, так мать теперь уже и вставать понемногу может. Даст Бог, совсем на ноги подымется. Вот какая невеста мне досталась, батюшка...