-Но-но, - прервал я недоброжелательное словоблудие старосты, - за речью своей следи – все же в храме Божьем находишься!
-Прости, отче!
-Прощаю. Но ребенка окрестить все равно надо.
-Не надо… Не можно такого кощунства в храме потерпеть, - продолжал упорствовать и стоять на своем Грибанов.
-Михаил, здесь я поп, а я даю свое благословение на совершение таинства. Или ты выше святого благословения?
-Я не выше, - злобно зашипел Грибанов, - но что скажет отец Ипатий?
-Ты хочешь узнать мнение настоятеля? Хорошо. После панихиды спросим совета у отца Ипатия. И сделаем, так, как он скажет.
Я дал распоряжение Михаилу отправляться с сестрой и младенцем в церковную сторожку, где у нас располагался баптистерий – а по-простому: деревянная глубокая кадка, служащая купелью при крещении младенцев. В редких случаях обращающихся в православие взрослых лиц мы с отцом Ипатием крестили прямо в ручье, протекающем под лесистым холмом, на котором стоял храм.
Сам я вернулся к совершению своих прямых священнических обязанностей.
По окончании панихиды я в нескольких словах объяснил отцу настоятелю о возникшей проблеме и попросил его совета. Старец Ипатий кивком головы пригласил меня за собой и вышел из алтаря.
В крестильне нас ожидали Семен, его сестра с ребенком на руках и церковный ктитор. Грибанов злобно вскидывал взгляд на поникшую головами и забившуюся в дальний угол сторожки молодую пару каждый раз, как трепыхался и вскрикивал младенец.
«Словно бойцовый пес отслеживает перемещение своей жертвы, - подумал я неприязненно о недалеком, но излишне усердном дворянчике, - такому настоятельно придется вправлять мозги».
Но «вправлять мозги» Грибанову долго не пришлось. Старец-настоятель припечатал его одной лишь фразой:
- В Библии сказано, что волос с головы человека не упадет без Его воли. В воли Бога было послать в мир этого ребенка, которому сам Спаситель вложил безсмертную ангельскую душу. И поручил этого младенца нам, чтобы мы позаботились о спасении его жизни и души. Ты, Михаил, не согласен с Божьей волей?
Под тяжелым взглядом настоятеля Грибанов скукожился, что-то залепетал едва слышное в свое оправдание, а затем приложился к руке протопопа и мгновенно исчез за дверьми сторожки.
-Ну, вот и хорошо, что препятствий к совершению Таинства нет, - мягким взглядом настоятель скользнул по лицам зардевшихся от смущения молодых крестьян. – Не будете возражать, если восприемником ребеночка будет отец Анатолий?
И Семен, и Дуня согласно закивали головами и довольно заулыбались. Не у каждого ребенка нашего села поезжанином у купели являлся священник, как и кумом у его родителей.
Отец Ипатий зажег свечи на подставке у купели, покадил саму купель, помещение сторожки, Дуню со чадом и передал кадило мне.
Я в роли диакона начал последование ко Святому Крещению:
-Благослови, Владыко.
-Благословенно Царство Отца и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков, - приступил к совершению обряда настоятель.
Крещенного ребенка из купели отец Ипатий передал мне, а я подал малыша его матери, чрезвычайно радостной за рожденное в Царствие Божие чадо. Дуня прижала вопящий сморщенный комочек к груди, и уже более смелым взором посматривала на старца, принявшего наставлять молодую мать:
-Ноне родился в мир раб Божий Митрофан (отец Ипатий сам выбрал ребенку имя по святцам), как по отечеству?
-Миколаевич, - чуть слышно прошептала Дуня.
-Митрофан Николаевич Агафонов, - провозгласил отец Ипатий, - так и будет записано в метриках, так и будем поминать о здравии…. Ты Евдокия придешь на службу ко Преображению, ранее тебе пока нельзя, и будешь ждать окончания службы в притворе. До схода сорока дней, родившим женщинам в храм входить нельзя. По окончании службы Яблочного Спаса или я, или отец Анатолий введем тебя в храм… Поняла?
-Поняла, отче.
-Если что будет непонятно, обращайся к отцу Анатолию. Он теперь в ответе за поставление и вразумление твоего сына. Он и будет читать для него Святое Евангелие.