Тут старушка Грибаниха перебивает меня:
— Батюшка, ты вон в тот угол не кропли.
— Почему?
— Там Хозяин живет, он не любит, когда на него водичкой ильють….
— Так наоборот же надо – домового из дома прогнать.
— Да как жа прогнать-то? Мне ж тода и поговорить будет не с кем….
ЗДЕСЬ даже календарь был иным.
Я очень долго привыкал, что сутки в семнадцатом веке длились шестнадцать часов, а час вместо шестидесяти минут состоял из 144 частей, каждая из которых делилась на 1296 долей (секунд).
Непонятно как, но все неграмотные крестьяне при отсутствии часов имели навыки четко отмерять время и всегда точно собирались к назначенному периоду.
Вы сможете точно до секунды посчитать время без хронометра? А наши необразованные предки еще умудрялись разбивать доли-секунды на мгновения, те на миги, а последние на сиги. Причем, если миги были связаны с едва заметным миганием человеческого глаза, то, как определялись сиги – для меня осталось большой загадкой.
Единственное, что я понял: от слова сиг произошел глагол сигануть, т.е. незримо переместиться во времени и пространстве. Так же, как я сиганул навстречу своей новой судьбе из незабвенного 26 июля 2014 года.
Все это я понял только вернувшись из моего священнического периода в ненавистный мне - технологически и нравственно недоразвитый век, который преподнес неожидаемо многое количество неприятных моментов и событий.
Во-первых, на меня ополчились легионы бесов, которых раньше удавалось отгонять ежедневным иерейским служением и молитвами старца Ипатия. Поскольку мое священническое рукоположение в современном мире было ничтожным и я больше не имел права молится по Требнику, бесы безнаказанно нападали на меня в любое время суток в любом обличие.
Отчаявшись, я обратился к нашему архиерею - епископу Вениамину с просьбой постричь меня в монахи, но прозорливый старец лишь многозначительно улыбнулся в ответ:
-Рано еще, тебе детей надо поднимать.
Кого пастырь имел ввиду? Игната? Ведь старшие «современные» дети уже выросли и стали самостоятельными. Или у меня будут еще дети?
Во-вторых, после кончины епископа Вениамина местные церковники по наущению диавола и по просьбе сельских властей «отлучили» меня от церкви. Вначале местный священник обидевшись на правду, отстаивать которую я стараюсь всегда и повсюду, не взирая на личности и саны, пустил слух, что якобы я стал сектантом. И на службы в местный храм, построенный, кстати, при моем непосредственном участии меня перестали приглашать.
Затем и фатежский благочинный отец Николай, увидев меня на службе в соборном городском храме, «удивился»:
-А ты зачем тут?
В общем, стал я молится дома. А домашняя молитва большой силы не имеет.
Нападки посыпались со всех сторон: внезапно перестали контактировать старшие дети, дочь даже попросила не приезжать к ней на свадьбу. Соседи, злобно перешептывающиеся за спиной, стали нападать открыто. И не только на меня.
Больше всех досталось маме. Ее физически били, плевали в лицо, уводили скот, воровали посевы, заходили во двор и ломали постройки. Причем делали это с разрешения прокуратуры, суда, полиции. Местный участковый Толмачев с неистовой злобой пообещал пенсионерке в ответ на ее заявление прекратить нападки:
-Я против тебя всю деревню настрою.
И настроил. Прямо во дворе собственного дома директор местной школы с мужем-полицейским избили мать, ударив молотком в ухо и вилами в живот. Несмотря на установленные экспертизой травмы и нарушение слухового нерва, в полиции и следственном комитете дело заводить не стали, заявив:
-Это вы сами себя избили.
Это «сами себя» звучало всегда и везде на всех уровнях власти: «сами у себя украли», «сами отказались», «сами не стали», «сами виноваты».
Дело доходило до дикого абсурда. Заместитель прокурора района Ярыгина не затруднилась приехать лично и отмежевать недвижимость матери в пользу соседей. Причем межевой указатель был установлен посередине туалета, одна часть которого продолжала принадлежать собственнику, а другая отошла соседям.