Вторым оказался ритуал колдунов. У них всё довольно однозначно, даже смертность ровно пятьдесят процентов. После приветственных речей и подношений духам два ученика колдунов входят в круг и пытаются убить друг друга в поединке. Правила поединка просты: участникам дается на подготовку две минуты, после которых допускается всё, кроме помощи со стороны, к которой относятся и артефакты – кроме тех, что сделаны руками самих кандидатов. Выживший получает от духов полное восстановление здоровья и силу.
Казалось бы, ну всё, магическая война – сапогом по морде на! Даже у хорошего воина нет никаких шансов против ученика колдуна с артефактами, если он не озаботится магической защитой, которую сделать может либо другой колдун, либо шаман. А вот если воин сам является шаманом, то посвящение в колдуны ему нужно как рыбе зонтик.
Тут у меня не всё так однозначно. Ученика колдуна я убил, но не по правилам поединка. Да, первый убитый мной гоблин был учеником Гунара. Они жили в Священном лесу вдвоём, это что-то вроде почетной вахты и одновременно награды за достижение среди шаманов и колдунов. А потом я убил ещё и колдуна. Тоже совсем не по правилам, но магией и артефактами он воспользоваться успел. И я воспользовался артефактом, хоть и сделанным не своими руками, да и воспользовался как микроскопом для забивания гвоздя. Но духи решили, что по совокупности поединков меня нужно награбить силой колдуна, а решение духов в этих вопросах оспаривать затруднительно – они не вступают в полемику.
Поскольку я не был учеником колдуна и о магии вообще знал, мягко говоря, не много, в наставники мне направили Гунара. Его сила в момент смерти частично конденсировалась в ближайшем подходящем вместилище - в амулете его ученика. Его собственный амулет, как и посох, при его смерти разрушились. Чтобы Гунару было проще со мной общаться, его наделили хоть и призрачным, но всё же вполне материальным воплощением, которое привязано к вобравшему его силу амулету. Я чувствовал эту силу, хоть и не осознавал её, и потому мне было приятно вертеть амулет в руках. Гунар пытался предупредить меня об опасности перед нападением корхана - и в тот момент амулет нагрелся. По-другому предупредить меня Гунар не мог – он может общаться со мной напрямую только в лучах красной луны Рои или после проведения мной соответствующего ритуала.
Ритуал этот Гунар мне описал: ничего сложного, надо принести в жертву любое живое существо (ну, прихлопнутый комар, конечно, не подойдет, а вот лягушки уже достаточно), помазать его кровью амулет и пожелать поговорить с Гунаром. Возможно также использовать собственную кровь, но тогда придется платить собственной жизненной силой.
Не самый хороший вариант, на мой взгляд. Я бы предпочел живого наставника, способного следить за моими действиями, указывать на ошибки и быть более инициативным, что ли… Но в целом приемлемо. А вот то, что и связь со старшими духами будет проходить через Гунара, мне очень не нравилось: во-первых, это какой-то сломанный телефон, где одно из звеньев цепи передачи информации доступно лишь временами; во-вторых, вне Священного леса духи не смогут связываться с Полуорком напрямую, для этого ему придется выходить в какой-то тонкий мир (что-то вроде астрала), и это ещё более затруднит итак нестабильную связь.
А связь с духами мне бы хотелось иметь постоянную, ведь это именно они привели меня в этот мир, и мне очень хотелось бы выяснить зачем. Да и в целом, раз уж старшие духи являются одной из главных сил этого мира, если не главной, причём силой разумной – с ними стоило бы дружить.
Когда я высказал эти мысли Гунару, он ничуть не огорчился тому, что я хочу убрать его из цепи общения со старшими духами, и ответил:
- Ты можешь пройти ритуал единения с духами и установить с ними постоянную связь. Не многие колдуны так поступают, но это возможно.
- Ритуал единения с духами? Такой же, как у шаманов?
- Не совсем. Его колдовской вариант.
- А почему не многие колдуны так поступают? Разве уровень силы колдуна не зависит от духов?
- Зависит. От духов и личного опыта. Но не всем нравится постоянно слышать в голове голоса и ощущать чужое присутствие. Любому живому существу надо иногда побыть одному.
Последнее утверждение спорно, особенно если вспомнить муравьёв или пчёл, но не будем придираться к словам. Голоса в голове - это, конечно, звучит страшно, но я итак их постоянно слышу, как и любой другой человек, я думаю. Внутренний голос – тот язвительный скептик, сидящий в каждом из нас; голоса людей, которых ты представляешь, думая о них; даже когда ты поешь про себя любимую песню, в голове-то она звучит голосом исполнителя, а не твоим собственным. Другое дело то, что голоса, которые появятся после ритуала, будут сообщать новую информацию, а не реагировать на мои мысли, и никак не будут мне подчиняться… Но я был готов попробовать – не сходили же с ума те колдуны, которые пошли на этот ритуал ранее, Гунар бы об этом сказал - он, насколько я понял, кровно заинтересован в моём благополучии. Ведь… сказал бы?