Основу заклинания можно называть плетением, конструктом или конструкцией, в равной степени как и магической фразой, состоит она из символов, похожих скорее не на буквы, а на иероглифы – они так же что-то обозначают, и смысл их может меняться в зависимости от расположения. А располагаться они должны не только один за другим слева направо, как это заведено в европейской письменности, но иногда и сверху, и снизу, и вообще наискосок. Последнее встречается только в сложных длинных заклинаниях. Такие, по словам Гунара, крайне редко плетут (или пишут) просто силой в воздухе из-за их сложности и, как результат, высокой вероятности неудачи. Тут прибегают к помощи магических ингредиентов - вроде костяной муки, что я недавно использовал, - а это уже ритуалистика, в которой не так важна личная сила колдуна, как сила используемых ингредиентов и прочих факторов вроде фазы луны… Вот как часто я раньше шутил про то, что у меня что-то не получается, потому что луна не в той фазе, а вот поди ж ты – теперь это может быть реальной причиной неудачи.
Практиковался в использовании сложных заклинаний я в основном по ночам, чтоб делать это под присмотром наставника без необходимости вызывать его с помощью ритуала с жертвоприношением. И дело тут даже не в том, что убивать зверюшек жалко (хотя и это тоже, но жалко не потому, что они милые и пушистые, а потому что это ресурс, которого не так много), просто ритуал вызывал призрака Полуорка всего минуты на три, по прошествии которых Гунар вновь отправлялся в своё вместилище. Потому ритуал вызова я проводил, как только мне попадались пригодные для жертвоприношения звери, но не ради общения с учителем или, точнее сказать, не ради обучения магии (хотя пообщаться с Гунаром лишний раз было интересно и зачастую полезно), но и для улучшения навыка Ритуализм - вызов наставника был самым простым из известных мне ритуалов, не требующих никаких ингредиентов кроме жертвы.
Практиковался я также ещё в одном ритуале – устанавливал магические ловушки. Для этого надо было начертить на земле несложную фигуру - круг с заключёнными в него двумя треугольниками, вписать в треугольники символы земли, смерти и усиления и отсыпать начерченные линии порошком, содержащим магическую силу, или влить в них собственной. Живое существо, попадающее в такой круг, получало удар силой смерти и погибало.
Правда, действовала ловушка не на любое живое существо: волк, кабан, олень или что-то помельче погибнет, а вот медведю, попади он в такую ловушку, урон будет нанесён, но косолапому вполне хватит сил убраться подальше от плохого места. И получится в итоге как в том анекдоте, где бабка наняла двух наркоманов свинью зарезать, а те возвращаются через 15 минут, запыхавшиеся и в крови, и говорят: «Ну, бабка, убить не убили, но покоцали конкретно!»
У охотников есть правило – нельзя оставлять подранков. Ранил зверя – добей во что бы то ни стало. И я это правило целиком и полностью поддерживаю. Я не самый жалостливый на свете человек, мягко говоря, но жестокости ради жестокости не приемлю. Мало того, что раненое животное почем зря мучается, если ранен хищник, он может начать нападать на людей. А безоружный человек даже тяжело раненому медведю не соперник. Бывали случаи, когда из-за нерадивых охотников появлялись медведи-людоеды. Если зверь один раз убил человека и понял, насколько лёгкая это на самом деле добыча, приобретённый его видом за сотни лет страх перед человеком у этого экземпляра пропадает, и он и дальше будет охотится на такую лёгкую дичь. На медведей-людоедов собирают большие облавы, и даже в этих облавах охотники часто гибнут.
Но с магической ловушкой история немного другая: зверь не получает в ней физического урона и, если остался жив и смог уйти, через пару дней отлежится, отоспится и будет как новенький. Да и немного, по словам Гунара, на нашем острове осталось медведей.
Да, именно! Гунар подтвердил мои предположения, если не сказать опасения, появившиеся у меня во время первой и пока единственной экспедиции – я нахожусь на острове. Он гораздо больше, чем остров Робинзона Крузо, но тоже необитаем. Теперь необитаем, моими стараниями – колонию местных туземцев, состоящую из двух особей, я истребил…
Вообще мы с англичанином-авантюристом попали в очень разные условия: его остров был тропическим и на нём не водилось хищников – мой больше напоминает сибирские леса и хищников тут хоть отбавляй; он оказался на острове с кучей разных инструментов и целым арсеналом оружия – у меня при себе имелся только нож; он не знал, увидит ли когда-нибудь людей, а если уведит, не окажутся ли они враждебны – я… ну, тоже не уверен, что увижу когда-нибудь людей, но вот разумных обитателей увижу через месяц и они будут враждебны точно; и наконец, у него под конец его жизни на острове появился Пятница, которого он учил слову божьему, – а у меня призрак гоблина-колдуна, который учит меня магии. Не знаю, кому из нас пришлось тяжелее, но я не хотел бы оказаться на месте того англичанина – слишком уж у него всё было безнадёжно… его мое место, впрочем, тоже, я думаю, не прельстило бы – призраки, гоблины, магия и ритуалы с жертвоприношениями вряд ли понравились бы истинному христианину.