Священный скарабей
С. С. Ван Дайн
Действующие лица:
Фило Вэнс — детектив-любитель.
Джон Маркхэм — окружной следователь
Хис — сержант бюро уголовного розыска
Д-р Миндрам Блисс — египтолог, глава Блиссовского музея египетских древностей.
Бенджамин Кайль — филантроп и покровитель искусств.
Мерит-Амен — жена доктора Блисса.
Роберт Сальветер — помощник заведующего Блиссовским музеем, племянник Кайля.
Дональд Скарлетт — технический эксперт экспедиции Блисса в Египет.
Анупу Хани — старый слуга семьи Блисса.
Браш — лакей Блисса.
Дингль — кухарка Блисса.
Хеннесси, Сниткин, Эмери, Гильфойль — полицейские.
Капитан Дюбуа и детектив Беллами — эксперты по отпечаткам пальцев.
Доктор Эмануэль Доремус — судебный врач.
Карри — служитель Вэнса.
ГЛАВА 1
Убийство!
Фило Вэнс был вовлечен в так называемое «дело священного скарабея» по чистой случайности, хотя Маркхэм несомненно привлек бы его рано или поздно к расследованию этого запутанного убийства. Но нельзя быть уверенным в том, что даже Вэнс разрешил бы эту поразительную загадку, если бы он не оказался одним из первых на месте действия. Это позволило ему заметить те нелепые улики, которые, в конце концов, дали ему возможность остановиться на виновном.
Зверское, фантастическое убийство старого филантропа и покровителя искусств, Бенджамина Кайля, почти сразу получило название «дела священного скарабея», так как около изувеченного тела жертвы был найден редкий голубой египетский скарабей. Это древняя и ценная печать с именем одного из ранних фараонов послужила основой, на которой Вэнс воздвиг здание своих умозаключений.
Как я уже говорил, Вэнс случайно оказался вовлеченным в это дело еще раньше, чем о нем была уведомлена полиция. Один его знакомый обнаружил мертвое тело старого мистера Кайля, и поспешил к нему с этой зловещей вестью.
Это случилось утром 13 июля. Вэнс только что кончил завтракать в садике на крыше своей квартиры на 38-й Восточной улице и вернулся в библиотеку, чтобы заняться переводом отрывков из Менандра, найденных среди ранних египетских папирусов, когда Карри вошел в комнату и, как бы извиняясь, объявил:
— Только что пришел мистер Дональд Скарлетт, сэр. Он в ужасном волнении и просит, чтобы вы его немедленно приняли.
Вэнс недовольно поглядел на лакея.
— Скарлетт? Вот неприятность! Зачем он заходит ко мне, когда волнуется? Я предпочитаю спокойных людей. Предложили ли вы ему виски с содой или, может быть, брому?
— Я позволил себе поставить перед ним бутылку коньяку Курвуазье, сэр. Я помню, что мистер Скарлетт имеет слабость к этому напитку.
— О, да! Вы правы, Карри. Введите его, когда нервы его достаточно успокоятся.
Карри вышел.
— Интересный тип, Скарлетт! — продолжал Вэнс. — Вы помните его, Ван?
Я встречал Скарлетта дважды, но давно мне о нем не приходилось думать. Я припомнил, что он был товарищем по классу Вэнса в Оксфорде и что Вэнс возил его с собой в Египет два года назад.
Скарлетт занимался египтологией и археологией, окончив университет по этой специальности в Оксфорде. Потом он занялся химией и фотографией, чтобы сопровождать в качестве техника экспедиции в Египет. Он был зажиточным англичанином, любителем-дилетантом; египтология была его страстью.
Скарлетт недавно приехал в Америку вместе с Миндрамом Блиссом, известным египтологом, у которого был частный музей египетских древностей в старом доме на 20-й Восточной улице.
— Скарлетт не глупый малый, — начал рассуждать Вэнс. — И очень воспитанный человек. Зачем он заходит ко мне в такой неподобающий час? И почему он так возбужден? Надеюсь, что ничего не случилось с его ученым патроном. Блисс — удивительный человек, Ван. Один из самых крупных египтологов в мире.
Вэнс сам интересовался историей Египта и занимался хронологией древнего и среднего египетского царства главным образом с точки зрения развития египетского искусства.
Когда, наконец, Скарлетт был впущен к Вэнсу в библиотеку, он прямо влетел в комнату, распахнув портьеры. Или коньяк Курвуазье еще больше усилил его возбуждение, или Карри недооценил его нервного состояния!
— Кайль убит! — воскликнул он, опираясь на стол и глядя на Вэнса вытаращенными глазами.
— Вот как? Это весьма прискорбно. — Вэнс протянул портсигар. — Возьмите одну из моих Режи. И садитесь в кресло. Оно очень удобное. Я подобрал его в Лондоне. Неприятная штука — убийство, не правда ли? Но что же поделаешь! Человеческая порода — чертовски кровожадна.
Его равнодушие подействовало успокоительно на Скарлетта, который опустился на кресло и дрожащими руками стал зажигать папиросу.
Вэнс обождал и затем спросил:
— Кстати, как вы узнали, что Кайль убит?
Скарлетт вздрогнул.
— Я видел его. Он лежит с раздробленной головой. Ужасное зрелище! Никаких сомнений быть не может.
Вэнс откинулся на кресле и заломил руки над головой.
— Раздроблена — чем? И где он лежит? И как вы обнаружили тело? Подтянитесь, Скарлетт! Постарайтесь готовить связно.
Скарлетт нахмурился и несколько раз затянулся папиросой. Это был человек лет сорока, высокий и стройный, с южным типом лица. У него была внешность ученого, хотя он и не походил на книжного червяка. Лицо его было загорелое, в глазах его была искорка фанатизма, выражение это еще более оттенялось его почти совершенно лысой головой.
— Вы правы, Вэнс, — сказал он. — Вы знаете, я приехал с доктором Блиссом в мае и исполнял для него технические работы. Мое логовище за углом от музея, на Эрвинг-Плэс. Сегодня утром я должен был разобрать пачку фотографий и пришел в музей вскоре после десяти.
— Это ваш обычный час? — небрежно спросил Вэнс.
— О, нет, я утром немножко запоздал. Мы накануне работали до поздней ночи над финансовым отчетом о последней экспедиции.
— А потом?
— Странное дело! — сказал Скарлетт. — Парадная дверь была слегка приоткрыта. Обычно мне приходится звонить, но тут я не счел нужным беcпокоить Браша. Я толкнул дверь и вошел в переднюю. Стальная дверь в музей, которая направо от передней, редко бывает заперта, и я ее открыл. Когда я начал опускаться по ступенькам в музей, я увидел, что кто-то лежит в противоположном углу. Сначала я решил, что это один из ящиков с мумией. Но потом, присмотревшись, я увидел, что это Кайль. Он лежал скорчившись, вытянув руки над головой. Я подумал, что он упал в обморок и поспешил к нему.
Скарлетт провел платком по своей мокрой лысине.
— Боже мой, Вэнс! Это было ужасное зрелище. Ему упала на голову одна из новых статуй, которые мы вчера поместили в музей. И череп его треснул, как яичная скорлупа! Статуя еще лежала поперек его головы.
— Вы ничего не трогали?
— Боже мой! Нет! Мне стало слишком скверно. Это было страшное зрелище. И не требовалось долгих изысканий, чтобы распознать, что бедняга умер.
— Что же вы сделали?
— Я окликнул доктора Блисса — его кабинет наверху маленькой винтовой лестницы в задней части музея.
— И не получили ответа?
— Нет. Никакого. Тогда, признаюсь, я испугался. Мне не понравилась мысль, что меня могут застать наедине с убитым и я выскользнул обратно через парадную дверь. Сначала я хотел никому не говорить, что был там.
— А, — сказал Вэнс. — Но когда вы вышли на улицу, то призадумалась?
— Вот именно. Мне казалось неладным оставлять там беднягу. И в то же время я не хотел быть запутанным в дело. Я, к счастью, вспомнил о вас. Вы знакомы с доктором Блиссом и можете мне дать хороший совет. Кроме того, я не очень знаю порядки этой страны. Как полагается делать.
— Я возьму это на себя, — сказал Вэнс, лениво разглядывая кончик своей папиросы. — Процедура несложная. Можно позвонить в полицию или высунуть голову из окна и закричать, или обратиться к дежурному полицейскому, или просто игнорировать тело и предоставить кому-нибудь другому поднять шум. В конце концов, это сведется к тому же. Убийца, наверное, уже ускользнул. Я, пожалуй, позвоню в здание суда.