— Ну, как видишь, не все арраки так уж и безобидны. Поэтому тебе все же стоит нас выслушать.
— Зачем говорить с этим слабаком? — закричал тот, кто остановил удар легенды. — Ты говорил, что этот дракон непомерно силен. Но я без труда остановил его.
Красная Земля знаменита своей жарой. Небесные светила настолько распаляют эту землю, что сжигают кожу человека мгновенно, оставляя уродливые глубокие ожоги. Те, кто живут здесь, никогда не знали настоящий зимы и холода. В последний миг своей жизни, один из приближенных арраков-чемпионов, кого королева одарила невероятными способностями, впервые в жизни почувствовал пронизывающий до самого нутра холодный ветер. Насекомое сжалось от страха, который сменился диким ужасом — перед собой высокомерный аррак увидел вихрь стального льда, подхвативший его тщедушное тело и разорвавший на сотни мелких, неровных кусков.
Те насекомые, что сопровождали колдуна, завопили и бросились прочь, оставляя Нудлока один на один с Анри. Их чемпион был уничтожен за одно мгновение, за время которого пылающий жар Красной Земли развеялся и сменился смертельным холодом.
— Впечатляет, — кивнул Нудлок. — Теперь мы можем поговорить, Анри Блеквинг?
— Не Блеквинг, — покачал головой дракон. — Анри Крингот. Говори сейчас, внутрь ты не проникнешь. А если мне не понравится то, что я услышу, — лезвие Феюрберга уперлось в щеку колдуна, — я не стану тратить на тебя свое драгоценное время.
— Как скажешь, — кивнул Нудлок. — Я знаю, как вернуть в мир драконов. Это, может тебя заинтересовать?
Глаза последнего Белого Дракона в мире вспыхнули яростью и он с трудом сдержал оружие. Последнего? Улыбка заиграла на лице колдуна, когда легендарные клинки скользнули в ножны.
— За мной, — прошипел Анри Крингот, открывая массивные двери драконьего замка.
Глава 5. Воля королей
Милс недовольно скользнул пальцем за воротник, стараясь чуть ослабить хватку непривычного сукна. Дорогой материал стягивал шкуру и мешал дышать. Зверочеловек мечтал скинуть одежду или, на худой конец, чуть надорвать ее, чтобы вновь вздохнуть полной грудью. К его превеликому сожалению, такая возможность представиться ему еще не скоро. Он разочарованно покачал головой, стараясь найти успокоение хотя бы в изысканном блюде, что было выложено перед ним на тарелке с золотой каймой. Изысканный кусок свежего мяса, приготовленный на углях, доведенной до необходимой температуры и поданный вместе с густым соусом и воздушным, пористым пюре. С трудом удерживая в когтистых руках нож с вилкой, Милс все же смог отрезать неплохой кусок и, не теряя больше ни секунды, затолкал его в зубастую пасть. Чуть прикрытые глаза и довольное урчание стали лучшими доказательствами признания таланта повара.
— Рад, что вы оценили мастерство нашего повара, — приторно-сладкий резкий голос, услышав который тут же хотелось выпить горького кофе. Милс по-кошачьи фыркнул, выказывая высшее недовольство. Он посмотрел на мужчину, сидевшего напротив него за широким обеденным столом. Зверочеловек был гостем в этом доме, но это совсем не означало, что он обязан соблюдать все нормы приличия. Да и глупо было надеяться, что прославленный Мастер Меча станет потакать всем прихотям молодого человека. — Что-то не так? — поинтересовался светловолосый мужчина с настолько правильным и непривычно «острым» лицом.
— Ему не нравится твой голос, братец, — рядом с ним сидела девушка, похожая на молодого богача как две капли воды. Те же «острые», хищные черты лица, которые превращали привычную красоту в особенную, опасную, заметную, желанную. Девушка прекрасно понимала все свои возможности, а потому старалась улыбаться чуть реже и не смотреть холодными, бесчувственными глазами на окружающих. Ее взгляд, равно как и ее внимание — необходимо было заслужить.
— Я опять забыл, что мы встречаемся с вами не как с врагами, а как с потенциальными союзниками, — Милс поежился. Голос мужчины изменился. Вместо сладости добавились скрипучие, невыносимо противные ноты. Словно теперь с ним разговаривал опытный палач, осипший от того, что всю свою жизнь старался переорать крики своих жертв, которых пытал с особой жестокостью, наслаждаясь каждым отчаянным хрипом.
Они были красивы, обоих природа наделила естественным магнетизмом и харизмой, вот только забыла наполнить любовью сердца, от чего эти дети выросли скверными, жестокими и опасными. Впрочем, наверное именно такими и должны быть настоящие дети королевских кровей.
— Я не привык так долго находиться среди людей, — поморщился Милс, уставившись на тарелку. Он решил сконцентрироваться на еде, стараясь не попасться в ловушку высокомерных наследников.