Илья — человек, который меня спас и стал мне вторым отцом. Он стал опорой и защитой, в которой я так долго нуждалась. После знакомства с его друзьями, так называемой “семьёй”, я вклинилась в его круг общения и стала “своей”. Я оживала на глазах, появился стимул жить.
А год назад его не стало. С тех пор все заботы об этих безмозглых червей перекинулись на меня, и я не имела права отказаться. Но сейчас всё изменилось, я изменилась.
— Приехали, – оповестил водитель. Стоило бы выйти, но у меня в голове крутились слова Димы:” Вернись к семье”. И меня переклинило.
— Отвезите меня на другой адрес, я доплачу.— И, несмотря на недовольную морду водителя, отвернулась к окну. Пора нести ответ за свои действия.
Через час я стояла возле заветной двери и не могла поверить, что я это сделаю. Позвоню в дверь к маме. К женщине, которую я бросила ради парня, ради наркотиков, ради… Пустые отмазки. Я просто бросила её, хотя и не имела права так поступать с ней.
Спустя пару минут самоуничижения, я всё же решилась и нажала на звонок. Первые секунд десять стояла оглушающая тишина. Или не стояла, не помню, сердце грохотало как бешенное, из-за чего я упустила момент открытия двери и удивлённого возгласа:
— Святослава! — Да, это была моя мама. Она сильно похудела, лицо осунулось, щеки впали, да и волосы отрастила, не помню, чтоб раньше она их вообще отращивала. Я с трудом узнала в этой длинноволосой женщине свою мать. Не сказать, что она сильно изменилась, нет, просто…
— Я так соскучилась, — я произнесла это вслух. Всё, что меня терзало долгие годы отступило. Пришло понимание, что я в безопасности.
Я, Святослава Горская, ростом метр восемьдесят шесть, стою в объятиях матери и плачу, словно маленькая девочка.
Спустя минут десять наших медвежьих объятий, мы прошли в квартиру и я мысленно усмехнулась, в этомдоме всё стало иначе. Стало непривычно чисто и опрятно, в воздухе витал запах выпечки, а навстречу мне и маме бежали собаки: шпиц и кавказская овчарка, та самая, о которой я мечтала. И оба были щенками.
— Поли не стало год назад. Полгода назад мы взяли Муху,— она подняла на руки шпица,— а неделю назад взяли малыша, которого ты давно хотела. Я думала, он будет напоминать о тебе, но я безумно рада, что ты вернулась. Можешь его назвать, он твой. Тем более, ты ему явно понравилась больше, чем мы все,— и вправду, щенок ходил вокруг меня и радостно скулил. Стоило маме протянуть к нему руку, как он зарычал, после чего родительница сразу отдёрнула конечность.— Как ты его назовёшь?
Я раздумывала секунду, перед тем как взять увесистого щенка на руки и прошептать:
— Персик.
Мама рассмеялась, но ничего не сказала. Внезапно, входная дверь открылась, и в квартиру ступил отчим. Он смотрел исключительно в пол, а потому, увидев мои ноги, нахмурился, и пробубнил:
— Наташ, если зовёшь подружек в дом, то хотя бы предупреди меня, я бы тортик купил, а то некрасиво получается. Я Владимир, а вы...— И он поднял голову. Встретившись с моими глазами, он удивлённо переспросил, — Слава? — и получив мой утвердительный кивок обнял меня. Впервые в жизни, этот, на первый взгляд, грубый мужчина, обнял меня. Казалось, он хотел задушить меня, но я этого не заметила, уж слишком много радости.
Спустя час я уже сидела на кухне и уминая яблочный пирог слушала про брата:
— Ну, Сашенька пошёл работать, женился, у них ребёнок родился. Тебе надо видеть и Алечку и Максика, просто чудо. После твоего ухода он сильно изменился,— на это я лишь удивлённо подняла брови: Саша, семья? Кажется, мы не о том брате говорим. Тот брат, которого я знала, был жутким задротом, которому ничего в жизни не светило. Вот как всё повернулось. — Ты мне брови тут не поднимай, он умница. Как раз завтра их и увидишь, они заедут на выходные. Надеюсь, ты останешься?