Он растолкал жену. Она повернулась к мужу лицом и сонно промычала.
- Лёша, ты сдурел или как? Чего надо?
- Если будут назначать меня замом директора - соглашаться или не надо?
- Не надо, - вздохнула Алла Васильевна, всю жизнь учительница младших классов. - Тебе пять лет до пенсии. Доживи без инфаркта. У Миронова же инфаркт? И ты хочешь? Мне вот лично здоровый мужик нужен. Ты после инфаркта, если, конечно, выживешь, на даче копать будешь? Поливать сад с огородом? А в Гагры на жаркий пляж я одна ездить буду? А зарплату на кой чёрт тебе надо снижать? Ты ж получаешь как передовик и орденоносец на семьдесят рублей больше самого директора. Согласишься - дурак будешь конченый. Шума от названия «заместитель» вроде больше, а живого толка никакого. Нет выгоды.
Она отвернулась и к удивлению Гарусова сразу легонько всхрапнула.
- Во, нервы, - удивился Алексей Петрович.- И это после двадцати пяти лет учительской каторги. Но говорит вроде по делу. Правильно говорит. Звона будет, конечно, больше, а проку меньше, чем сейчас.
Уснуть под утро он уже не смог. Пошел пить чай. Сидел и ждал времени, чтобы начать собираться и двигать в родное в управление.
В кабинете своём он сел за стол в плаще и шляпу не снял. Под шляпой суетились мысли разные, но неразборчивые. То ли закурить подсказывали мысли, то ли позвонить. Закурил Алексей Петрович и тут же оформилась в понятную неуловимая мысль. Та самая, метавшаяся от одного края черепа к другому.
- Вот же придурок ты, Лёха! - улыбнулся от удовольствия Гарусов. - Ты же главного не сделал. Мироновым домой не позвонил. Сочувствия не проявил.
Не узнал про здоровья Денисыча. А все, конечно, давно отметились. Вот, гадство!
Он скрипнул зубами, громко кашлянул. Всегда так делал, когда был собой недоволен. Нашел в верхнем ящике два блокнота алфавитных. В первом домашнего телефона не было. А в другом рядом с золочёной буквой М он давно карандашом написал: Миронов. Буквы прыгали, а последняя вообще вытянулась чуть ли ни до конца листка.
- Пьяный писал, - вспомнил Гарусов. - Что-то мы обмывали в моём кабинете с Мироновым и Полетаевым. А! Мой орден «Знак почёта» Да и директор сам часок посидел. Рюмку коньяка принял. А они дождались отъезда директорского, да набрались так, что все ночевали в кабинете. Полетаев после этой ночи неделю на работу не выходил. Пил дома. Остановиться не мог.
- Это квартира Мироновых? - спросил Гарусов трубку тихим голосом. - Вас из управления, с работы беспокоят.
- Нас со вчерашнего дня только с работы и беспокоят, - плавно, с выводом фразы от высокой ноты к низкой выговорил молодой мужской голос с тембром кларнета-сопрано. - Кто сейчас конкретно на проводе?
- Га-ру-сов, - по слогам доложил Алексей Петрович. - Вы уж не забудьте передать. Я очень беспокоюсь. Как там Николай Денисович? Вы не забудете передать?
- Я не могу забыть, - голос с нижней ноты бархатно поднялся вверх. - Я всех записываю. Но даже нас, родственников, к нему не пускают. Только, говорят, послезавтра. Но состояние нормализуется потихоньку.
- Слава Богу, - выдохнул Алексей Петрович. - Переволновался, знаете ли. А кто звонил раньше-то?
Но на фоне последних слов своих услышал вежливое бархатное «до свиданья» и неуместный вопрос достался коротким гудкам.
- Да что со мной, чёрт! - сказал Гарусов громко. - Что я ахинею-то несу!? Пресмыкаюсь как шавка перед строгим хозяином. « Переволновался»! Козёл старый. Второй день отчеты дочитать не в состоянии. Ну, это что ж такое на ровном месте?! Вся контора, что ли в трансе?
Он взял из другого ящика верхний листок с каким-то текстом и печатью. Покурил минуту, швырнул окурок в форточку и пошел по коридору. Все двери были открыты. Народ кабинетный сосредоточенно писал, щелкал кнопками калькуляторов и разговаривал на отвлеченную от беды с замом директора тему. Что-то о нестыкухе предварительных расчетов с окончательными и о том, что из районов информация поступает такая, будто собирали её детишки из средней группы детсада.
- Всё по хрену работягам, - обозлился Гарусов.- Человек помирает, возможно. Начальник! А им без разницы, какой барин будет их кормить пряником да угощать кнутом. Серая масса, чёрт…
- Мужики, - сказал он, остановившись возле одной двери. - Всем нашим скажите, что я домой пошел. Давление поднялось, по-моему. До завтра, короче.
Секретарша Нина стучала на машинке, курила и пепел кидала мимо пепельницы, чтобы не отрываться от дела.