За время их путешествия она привыкла к Хелю, привыкла к его уверенности и надёжности. Каждый раз теперь, когда он отлучался куда-то, она начинала беспокоиться. Сейчас весь её облик говорил о нестерпимом желании находиться возле Ван Хеля. Птичий гомон вызывал в Анне ужас.
— Что там?! — крикнула она. — Можно мне к тебе?
— Подожди…
Ван Хель толкнул ногой дверь и шагнул через порог. Изнутри сладковато пахнуло трупами. Этот запах Хель узнавал безошибочно.
На спинках стульев, на столе, на полу — всюду сидели птицы. Всё вокруг было в птичьем помёте. На полу лежало несколько покойников. Птицы исклевали их до костей. Увидев человека, пернатые твари загалдели и захлопали крыльями, но даже не попытались скрыться. Вероятно, они проникли в дом через раскрытое окно.
Хель быстро покинул дом.
— Должно быть, здесь солдаты подцепили заразу, — сказал он Анне. — Деревня вымерла. Возможно, соседние деревни тоже мертвы. Надо уезжать отсюда немедленно. Нужно в лес и к воде. Как ты себя чувствуешь?
Женщина слабо улыбнулась.
— У меня второй день кружится голова.
— Тошнота есть? — уточнил Хель.
— Нет, только слабость.
— Скоро отдохнём…
Ван Хель взял лошадь под уздцы и повёл её прочь с дороги.
«Я хотел спасти Анну, но, похоже, смерть идёт за ней по пятам. Что предначертано, то и сбудется в той или иной форме, — думал он. — Анна уже заболела. Два дня кружится голова. Завтра начнётся тошнота, затем — жар, несколько дней нестерпимой боли, а потом — потеря сознания, после чего она, уже ничего не понимая, затихнет и медленно угаснет…»
Проникшая в организм Анны зараза не оставляла ей шансов на выживание.
Через пару часов Ван Хель решил сделать привал.
— Остановимся здесь, — сказал он и помог Анне слезть.
Она сразу опустилась на землю и пожаловалась:
— Голова болит…
— У меня есть кое-какие травы, — успокоил её Хель. — Сейчас разведу огонь и приготовлю отвар. Боль уйдёт. Подожди немного.
Анна поджала под себя ноги и закрыла глаза. Хель долго смотрел на неё, размышляя, как поступить. Он не хотел, чтобы Анна мучилась.
Она громко вздохнула.
«Задремала… Хорошо, пусть спит…»
Когда она проснулась, Хель сидел у огня и помешивал деревянной ложкой в котелке.
— Мне приснилось, что я живу в замке, — негромко сказала Анна. — Я видела там и тебя.
— Меня?
— Ты собирался в поход, а я очень не хотела, чтобы ты уезжал. Я видела моё лицо в зеркале, но это не моё нынешнее лицо. Как такое возможно?
— Возможно, — ответил Ван Хель, снимая котелок с огня. — Возьми, это ты должна выпить.
Понюхав варево, Анна поморщилась.
— Гадость!
— Зато прекрасно помогает при головной боли.
— Меня тошнит, — пожаловалась она.
— Пей. Сразу уснёшь. Во сне всё пройдёт. Верь мне.
— Верю. — Анна улыбнулась. — Только тебе и верю…
Она дождалась, пока отвар немного остынет, и сделала несколько глотков.
— Пей всё.
— Сейчас, сейчас выпью. Чересчур горько.
— Так надо. Эта штука не для удовольствия…
Справившись с отваром, Анна вытянулась на расстеленном плаще Ван Хеля. Сон охватил её сразу.
— Спи… Ничего другого не могу предложить тебе. Только крепкий сон, который отворит перед тобой двери в иной мир… Спи… Ты не будешь больше мучиться… Не желаю, чтобы тебя выворачивало наизнанку… Видишь, я увёл тебя от костров инквизиции, от насильников, но не увёл от смерти. Тебе, оказывается, было предначертано умереть — если не от топора, так от чёртовой хвори, у которой и названия нет…
Анна глубоко и спокойно вздохнула.
— Всё хорошо, — пробормотала она голосом Изабеллы.
— Спи, любовь моя. Усни и освободи меня от давящей на меня тяжести…
— Всё хорошо, — едва различимо повторила она.
Хель опустил голову и стал ждать. Прошло несколько минут, и Анна перестала дышать.
— Вот и пришло избавление, — проговорил Ван Хель.
Наступила внезапная тишина. Птицы умолкли, исчез ветер, качавшиеся только что ветви деревьев застыли, оборвав лёгкий шелест листвы. Окружающий мир затаился, словно боясь растревожить сон Анны.
— Иногда смерть бывает желаннее жизни, — вздохнул Хель. — Изабелла, любовь моя, простишь ли ты меня? Снимешь ли груз вины с моего сердца?.. Зачем я отправился в тот проклятый поход с Робером де Парси? Зачем оставил тебя? Зачем обрёк нас на вечную разлуку? Кому это было нужно?
Он обошёл неподвижное тело, всматриваясь в лицо покойницы. Сейчас она и впрямь была похожа на Изабеллу.
— Я старался… Веришь ли?