Дом Сигмы имеет болезненную власть над всеми ними. Они торгуются за свою свободу и здравомыслие. И ради чего? Это братство. Дом для вечеринок. Я не могу понять, почему это стоит тех пыток, которым они себя подвергают.
Не только это, но и то, что он прошел через все это ради меня.
Он наблюдал за мной с Лиамом, зная, что мы были близки, даже если у нас не было секса. Он наблюдал, как мы проводим время вместе, когда он был единственным, кто хотел меня. Он подверг себя таким пыткам ради меня.
Мой рот превращается в наждачную бумагу, когда я повторяю его вопрос еще раз. Смогу ли я справиться с этим?
Я не могу.
И он тоже не смог. Вот почему он убил их.
Его причина.
Сэйнт хватает меня за плечи и заставляет встать. Он разворачивает меня и швыряет лицом вниз на стол посреди комнаты.
— Тогда ты потерпел неудачу, — говорю я, когда, вероятно, мне следует просто замолчать. — Ты убил их.
Сэйнт прижимается бедрами к моей заднице, обнимая меня, прикрывая чем-то мои глаза, из-за повязки в комнате становится темно.
— Вот тут ты ошибаешься, Вайолет. Я прошел. Один год, именно столько мне пришлось потерять. Лиаму потребовалось больше половины усилий, чтобы заставить тебя согласиться хотя бы пойти с ним на свидание, потому что даже тогда ты знала, что это неправильно. Но часы завелись, и в ту секунду, когда его время истекло, я заставил его заплатить за каждый прожитый день.
— Ну и что? Теперь твоя очередь? — Он думает, что заботится обо мне, но он предан Сигме Син.
Он думает, что заботится о моем благополучии, но передал меня Лиаму, чтобы он прошел тест. Сэйнт - психопат до мозга костей, и я бредила, пытаясь заглянуть за рамки этого.
— Ты использовал меня.
Сэйнт отводит мои руки назад, дергая так, что у меня болят плечи, а живот прижимается к холодному столу.
— Я освободил тебя. Ты должна быть благодарна мне. Я дал тебе возможность увидеть то, чего ты не хотела, чтобы ты поняла, кому ты на самом деле принадлежишь. И в тот момент, когда я прошел испытание, я заставил его заплатить за все, через что он заставил тебя пройти, не так ли, Вайолет?
Он заплатил своей жизнью.
Если это романтика, то я в заднице.
— Ты продолжаешь сосредотачиваться не на тех вещах. — Сэйнт ослабляет хватку на моих руках только для того, чтобы освободить место, чтобы снова обмотать их веревкой. — Но хватит вопросов. Ты не хочешь мне верить? Хорошо. В любом случае, я предпочел бы показать тебе, что ты для меня значишь.
Он туго затягивает веревку вокруг моих рук, и я не могу пошевелиться из-за того, что связана. Я ничего не вижу через повязку на глазах. Все, что я могу делать, это чувствовать.
Его скрюченные пальцы скользят по тыльной стороне моих бедер. Прохладный стол впивается в мои бедра, когда он раздвигает мои ноги еще шире.
Запахи, прикосновения и звуки усиливаются, когда вокруг только темнота.
Сэйнт расстегивает молнию и прижимается головкой члена ко мне.
— Я страдал из-за тебя, Вайолет. — Он вставляет головку, и меня немедленно охватывает тот же порыв, что и в нашу первую ночь вместе. — И ты будешь благодарить меня за это.
Он толкает бедра вперед и пронзает меня. У меня перехватывает дыхание вместе с криком.
Сэйнт хватает меня за затылок и тянет так, что я выгибаюсь дугой.
— Поплачь для меня, котенок. — Он толкается сильнее, и холодный край стола больно впивается в мои бедра. — Сделай мне больно. Я не убью тебя, но заставлю страдать так, как страдал я.
Быстрее двигая бедрами, он прижимает меня к металлическому столу. Но с ограниченными руками я не могу сопротивляться. Я не могу двигаться или контролировать это. Он украл у меня мою силу.
— Ты знаешь худшую часть любого судебного процесса? — Он толкается, но я слабо слышу, как что-то движется рядом со мной. — Это только начало. Когда ты все еще не знаешь, чего ожидать. Будет ли это легко? Будет ли это больно? Будет ли это тем, что в конце концов сломает тебя?
Сэйнт плюет, и слюна приземляется мне на задницу. Он просовывает пальцы и толкается в мою дырочку.
— Подожди. — Я задыхаюсь от этого слова.
— Нет. — Он засовывает кончик пальца мне в задницу. — Я ждал достаточно долго.
Он засовывает палец поглубже, и я кричу, когда он преодолевает сопротивление.
— Еще раз. — Он плюет еще раз и давит сильнее. — Кричи, сколько хочешь. Твоя киска сжимает мой член тем сильнее, чем сильнее я причиняю тебе боль. Она напрашивается на мою сперму.
Сэйнт работает над моей задницей, пока трахает меня, и постепенно мое тело начинает приспосабливаться. Боль сменяется чем-то другим, и весь мой центр начинает нагреваться.
— Ты сломала меня, Вайолет. Так что теперь я собираюсь сломать тебя. — Он вводит второй палец, и еще один крик вырывается из моих легких. — Я должен был догадаться, что твоя задница будет такой же жадной, как и твоя киска.
Это больно и приятно. Я ненавижу его и хочу этого.
Боль и желание пульсируют в моих костях. Мое тело вибрирует от меняющихся ощущений. Я никогда не чувствовала ничего подобного, когда Сэйнт берет меня в обе дырки.
Мое сердце бешено колотится, и я трепещу до глубины души.
— Очень хорошо. — Он замедляет движение, давая моим бедрам мгновение облегчения от острой боли стола, впивающегося в них. — Теперь ты готова.
Он убирает пальцы и член, и я начинаю дрожать, когда понимаю почему.
— Я не готова. Я не...
— Так и есть. — Он прижимает головку своего члена к моей заднице, и от одной этой мысли мне хочется отключиться, чтобы не чувствовать этого. — И ты вознаградишь меня за все, что я сделал.
Сэйнт снова плюет, и жидкость скатывается по моей заднице. А потом он толкается внутрь.
Мне так больно, что я не могу дышать. Кричать бессмысленно, как и дышать воздухом. Я натягиваю веревки, но от этого они становятся только туже. И Сэйнт вонзается глубже.
Огонь обжигает. Все мое тело болит так сильно, что я дрожу. Но он не сдается и не ждет, пока я расслаблюсь, когда он до упора вонзается в меня.