— Ты доверяешь ему из-за суда?
— Да.
— В чем заключался этот грех?
— Гордость. — Он вздыхает, расслабляясь позади меня впервые с тех пор, как мы начали, что бы это ни было. — Озабоченность личной важностью по сравнению с более великим существом.
Я пользуюсь моментом — редким моментом уязвимости.
— Что это был за суд?
Коул дышит мне в затылок, вдыхая мой запах. Его пальцы играют с краем футболки, которая на мне надета. И он делает такую долгую паузу, что я не уверена, что он ответит. Но потом он обнимает меня, прижимая к себе, и снова прижимается лбом к моим волосам.
— Это было одно из самых сложных испытаний. — Его тело напрягается при напоминании. — Они заперли нас на четыре дня в комнате, о которой ты спрашивала ранее. Никакой еды. Воды ровно столько, чтобы они нас не убили. Свет включен на всю яркость, а музыка такая громкая, что болят уши. Все, что угодно, лишь бы было трудно спать, не говоря уже о том, чтобы думать.
— Они тебя пытали?
— Им нужно было сломить нас.
— Вас? Я думала, испытания у всех разные?
Коул прижимает ладонь к моему животу, выдыхая.
— Обычно, да. Но в данном случае они хотели чего-то особенного... от меня, Лиама, Деклана и Алекса.
У меня сводит живот при упоминании брата Пейшенс. Я не знаю точно, что произошло в той комнате, но знаю, что из этого вышло.
— Чего они от тебя хотели?
— Мы все были друзьями в детстве. И в Доме Сигмы наша связь с братством важнее, чем индивидуальная дружба. Им нужно было убедиться, что мы будем лояльны им, а не друг другу.
— Разве это не одно и то же, если вы все здесь?
Он качает головой.
— Нет.
— Но ты сдал. Значит, вы все проиграли?
— Некоторые больше других.
Я перекатываюсь в его объятиях, и он позволяет мне, так что я лежу в кровати лицом к нему.
— Какое отношение все это имеет к тому, что ты можешь доверять Деклану, если весь смысл был в том, чтобы настроить вас друг против друга?
— Потому что он не сломался ради меня, и я не сломался ради него. Независимо от того, что они думают.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что, если бы кто-то из нас это сделал, никого из нас здесь бы не было. — Коул сжимает челюсти. — Есть очень мало причин, по которым Дом Сигмы не позволит тебе присоединиться к нему, после того, как ты будешь принят на посвящение. Одна из причин - провал испытаний. Другая - это неспровоцированное нападение на товарища по группе.
— Как? Причинять им боль?
— Или убивать их. — Коул выдыхает.
Каждый мускул в его теле напряжен, и мой взгляд перемещается на шрам, пересекающий его скулу, задаваясь вопросом, не оттуда ли он взялся.
— Кто?
— Сейчас это не важно.
Может быть, не для него, но это укореняется глубоко во мне, и мне требуется вся моя сила, чтобы не требовать ответа. На его руках так много крови, и я все еще узнаю, насколько глубоки его грехи.
— Тогда зачем мы здесь? — Спрашиваю я, кладу руку ему на грудь и провожу пальцем по отметинам, которые там остались. — Ты сказал, что смерть Лиама - не настоящая проблема. Что тогда должно было произойти в лесу той ночью. Что это было?
Темный взгляд Коула останавливается на мне.
— Лиам попросил меня встретиться с ним той ночью на обочине дороги.
— Я так и думала.
— Чего ты не знаешь, так это почему. — Коул делает глубокий вдох, оглядывая меня с ног до головы. — Он сказал, что ведет тебя на вечеринку в честь Дня Святого Валентина, и мне показалось странным, что ты вообще согласилась, поскольку обычно избегала нас.
— Лиам был настойчив.
Не только это, но и то, что он был убедителен.
В то время я все еще хотела быть к нему ближе, и он винил меня за все то время, что я тратила на учебу и работу. Я думала, это был единственный способ доказать ему, что я забочусь о нем. Потому что я любила, не зная всех других его сторон.
Коул кивает.
— Он сказал, что хотел подшутить над тобой - ради забавы. Но Лиам никогда не делал ничего просто так. У него всегда были скрытые мотивы. Поэтому, когда он попросил меня отправиться в путь в маске, я не мог рисковать, отказав ему и отправив вместо себя кого-то другого.
Его голос становится глубже по мере рассказа, и по моей спине пробегает холодок, когда я вспоминаю ту ночь.
— Я убедился, что шина продувается, прежде чем забраться внутрь. Таков был план. Но когда мы вышли из машины, чтобы проверить, что там, я понял настоящую причину, по которой он хотел, чтобы я был там. — Взгляд Коула почти черен, как смоль. — Очевидно, Лиам нашел наш чат в Dark Desires на твоем телефоне после того, как ты однажды ночью уснула на диване.
Мои послания Сэйнту.
Мои фантазии.
— Вот почему я удаляю их после отправки прямо сейчас, — говорит он, как будто делает мне одолжение. — Он был зол, что ты издевалась над ним, даже если на самом деле ему было насрать, что это делало его лицемером. И поскольку он был с тобой только для того, чтобы позлить меня, он решил, что я буду так же раздражен, как и он.
— Потому что он не знал, что на другом конце чата был именно ты?
Коул кивает.
— Он пытался убедить меня, что ты должна заплатить за то, что делала с нами. У него был план.
Мое горло превращается в наждачную бумагу, когда я пытаюсь сглотнуть. —
Какой план?
— Он хотел воспроизвести то, чем ты поделилась со мной в приложении.
— Совсем как ты...
— Нет, Вайолет. — Коул качает головой, и его голос становится глубже. — Не так, как я. Он хотел снять это на пленку.
— Зачем ему это делать? — Слезы жгут мне глаза, и я пытаюсь сморгнуть их. — Потому что я задела его чувства? Он поступал со мной еще хуже. Почему его это вообще должно волновать?
— Дело было не только в этом, — говорит Коул. — Он был взбешен и нес какую-то чушь. Он сказал, что Дом Сигмы предал его, и он нашел способ заставить их заплатить за это.